Детектив и политика. Выпуск №2(6) (1990)

Визит длился недолго. Миллионер предложил прекратить процесс, возобновить отношения в полном объеме и, кроме того, заключить очень выгодную сделку на разведку нефти на прибрежном шельфе Острова (с президентом договоренность уже имелась), если посол даст разрешение на выезд в Панаму Николая Сидорова. "Без вашего разрешения он почему-то не хочет", — удивлялся Хулио Роберто.

Вениаминыч сидел совершенно обалдевший, ничего не понимал.

— Так, значит, суда не будет? — переспросил он.

— Как только господин Сидоров ступит на панамскую землю, мы перевернем эту достойную сожаления страницу и начнем эру нового плодотворного сотрудничества, — торжественно заявил миллионер.

— Пусть едет, — быстро сказал Вениаминыч, ничуть не жалея Сидорова. — Только непонятно, зачем он вам понадобился?

— Э, господин посол, у нас есть свои коммерческие тайны. Но вам я ее открою. Мы получили сведения, что господин Сидоров недавно вступил в контакт с некоторыми существами, которые передали ему весьма важные сведения для успешного функционирования нашей компании. Мы бы хотели привлечь его к сотрудничеству, разумеется, на коммерческой основе.

"Привлечь к сотрудничеству! — пронеслось молнией в голове Вениаминыча. — Вот оно, началось!" Он тут же пожалел, что не пригласил на беседу Василиска Ивановича. И что это за существа такие? Сидоров ничего не докладывал. Очень, очень странная история.

— Нужно посоветоваться с Москвой, — вдруг сказал он. — Так, на себя, ответственность взять не могу.

— Но мистер посол, — возразил было Хулио, — вы же согласились…

— Мало ли что я тут наговорил. Появились новые обстоятельства. Нужна дополнительная информация. В общем, подумаем.

Блондинка умчала своего недоумевающего хозяина, а Вениаминыч распорядился немедленно вызвать атташе Сидорова.

Но его нигде не могли найти.

Более того, оказалось, что его вообще не видели последние три дня.

Василиск Иванович предложил объявить всеостровной розыск.

Вениаминыч принялся составлять срочную телеграмму в Москву.

В этот момент открылась дверь и вошел Сидоров.

* * *

Дежурный комендант рассказывал, что он сразу почувствовал какое-то жжение в глазах, странное свечение на входе и только потом обнаружил атташе, вернее, очень похожего на него человека. Дело в том, что вошедший был в шортах, майке со словами "Вся власть Советам", тапочках на босу ногу и широко улыбался. Между тем это был рабочий день, вторник. На вечер было назначено партсобрание, и в повестке дня стоял вопрос о поведении атташе. "Во, влип парень!" — почему-то подумал комендант.

Услыхав про это странное явление, все побросали работу и собрались у входа, рассматривая Сидорова с некоторым суеверным ужасом. А тот спокойно улыбался, и точно — от него исходило едва заметное свечение. Потом, правда, Баба Надя утверждала, что это просто пар шел от его разгоряченного тела и что солнце светило прямо в глаза, но факт — что-то было не так с Сидоровым.

Спустился вниз и Вениаминыч. Он ничего странного не нашел, только поморщился слегка, увидев, что атташе одет фривольно, не по форме.

— Ты что, голубчик, воскресенье со вторником спутал? Ну-ка, зайди ко мне.

И оба скрылись на втором этаже.

То, что Сидоров рассказал, было настолько невероятно, что Вениаминыч сначала ничему не поверил.

— Ты представь, — говорил он мне, — входит полуголый советский дипломат, весь из себя сияющий, как после пол-литры, и несет чушь о летающих тарелках, пришельцах и тому подобное. У меня, честно, мелькнуло, не послать ли за Василиском и врачом, и чтоб — в Москву, как психического. Но потом присмотрелся, вроде нормальный. А чушь несет. -

А с Колей Сидоровым случилось вот что.

Он шел с обеда на работу своим обычным маршрутом, в обычном костюме, рубашке с длинными рукавами и галстуке. Проходя мимо пустынного пляжа, он вдруг почувствовал непреодолимое желание раздеться и окунуться в манящую голубую воду Индийского океана. По его словам, как он ни боролся с собой, как ни противился порочному позыву, его против воли занесло на пляж, и через минуту он был в плавках. ("Откуда они взялись, Николай Вениаминович, ума не приложу".) Но не сразу вошел в воду атташе Сидоров. Непосредственно перед этим его постигло еще одно странное для советского дипломата желание — и опять же непреодолимое — сделать ряд упражнений по системе "ушу", которую, кстати, Сидоров не уважал. Но у него получалось все великолепно, и, когда он вошел в очень сложную позу "оленя, готовящегося к защите", дающую чрезвычайное наслаждение и собирающую волю в кулак, он ощутил слабое прикосновение к плечу. Он подумал, что это, наверное, дядя Том просит его уйти и не мешать уборке пляжа, потом понял, что туземец вряд ли столь нежно сумел бы взять его за плечо. Он обернулся. Над ним стояло бесплотное существо огромных размеров, с тремя светящимися глазами и маленькими рожками, как у жирафа. На руках было по три пальца. Тело было прозрачно, и сквозь него Николай ясно видел развалины старой гостиницы. Неподалеку стояли еще двое.