Детектив на троих

– А что ты скажешь в милиции? – неторопливо закурив, поинтересовался я у Дынина. – Как объяснишь, где ты взял такую большую сумму денег?

– В милиции? – вдруг растерялся Дынин. – Не знаю.

– Ну в конце концов, – сказал я, – десять тысяч из этих денег предназначались Славке на покупку акций. А остальные – может быть, действительно их лучше поделить? Они же фактически ничьи.

Дынин задумался.

– Да... Действительно ничьи, – сказал он после минутного раздумья.

Я протянул руку, взял одну из пачек и стал в задумчивости листать купюры. И тут неожиданно меня постигло одно из самых больших разочарований в жизни. Пролистав пачку до конца, я бросил ее на стол и взял другую. Пролистав и ее, я перешел к третьей. Везде было одно и то же. Ошеломленный, я откинулся в кресле и уставился на стол.

– Ты чего? – спросил меня Седой.

Я медленным движением отбросил пачку долларов в общую кучу и произнес упавшим голосом:

– Дима, сдай ты их лучше в милицию.

Дынин и Карцев встрепенулись.

– Это почему еще? – быстро и резко спросил меня Дынин.

– Потому что они фальшивые!

– Почему это фальшивые?! – заорал Дынин.

Я устало посмотрел на него и сказал:

– Да потому, что в каждой пачке одинаковые номера банкнот.

Карцев с Дыниным тут же схватили по пачке и стали внимательно рассматривать деньги. Пролистав каждый несколько купюр в разных пачках, они молча посмотрели друг на друга, потом на меня, потом на Седого. Дынин со всего размаха швырнул пачку о стол:

– Опрокинули, суки!

– Но не нас. Мы здесь совершенно ни при чем. Но позвольте, – неожиданно пришла мне в голову мысль, – должны же быть нормальные десять тысяч так называемых карцевских денег!

Дынин с Карцевым снова начали шарить по пачкам.

– Вот она! Вот она! – радостно закричал Славка. – Здесь все номера разные, да и бумага пожестче. И знаки защиты присутствуют, – Карцев просмотрел купюры на свет.

– Ну, вот и хорошо, – сказал я.

– Что же тут хорошего? – недоуменно спросил Дынин. – Так бы было сто десять!

– Дима, не огорчайся, – сказал ему Седой. – В милиции скажешь, что раскрыл банду преступников, занимающихся сбытом фальшивых денег.

– Да? – недоверчиво спросил его Дынин. – А где я возьму самих преступников?

– Скажешь – разбежались, пока ты у них деньги отбирал, – сказал Седой. – Или можешь сказать правду, что всех их перебили конкуренты, а деньги взять забыли.

– Несерьезно это, – упавшим голосом сказал Дима. – Хотя деньги однозначно надо сдавать в отдел. Объясню как-нибудь, где я их взял.

Тут я снова задумался.

– Господа, если есть фальшивые деньги, значит, есть и типография, где их производят, – бросил я в общество фразу.

Дынин оживился:

– Точно! Однозначно! Но вот где? – произнес он уже обескураженно.

Я вспомнил, что в холодильнике стоит водка, и, принеся ее, разлил всем, кроме Карцева, по рюмкам. Опрокинув рюмашку, я закусил лимоном, подумал и сказал:

– Ребята, надо ехать к Савелкину.

– Ой, блин! – неожиданно для всех застонал Карцев. – Сколько же можно?! Я уже на эту Людку смотреть не могу.

– А ты думаешь, он у нее сейчас? – с недоумением спросил его я.

– А где же ему еще быть? – загоготал Седой. – Ты что, не видел, как она юбку умеет задирать?

– Да там, там он... – уверенно заявил Славка. – Он к ней все время возвращается.

– Значит, поедем к Людке! – взорвался Дынин. – Работа есть работа! Приказ есть приказ! И никаких там «сколько можно»! Сколько нужно – столько и можно! Ты что – не хочешь раскрыть подпольную типографию?

Карцев помотал ключами от машины и, посмотрев на Дынина с усмешкой, протянул:

– Не-ет.

– Как это нет? – искренне удивился наш бравый милиционер. И тут же спохватился:

– В общем, разговорчики в строю! Бабки свои получишь, когда дело сделаем. – И решительно засунул к себе в карман единственную пачку нормальных долларов. Остальные он сгреб в пакет и решительно поднялся.

– Все. Пошли! Время не ждет!

Через несколько минут езды мы снова очутились в уже опостылевшем нам дворе Людки. На втором этаже горел свет.

– Значит, так, – сказал Дынин. – Ты, Славка, давай иди зови его. Мы здесь тебя подождем. Если заупрямится, скажи, что я лично приду, и уж тогда он у меня всю ночь будет по стойке «смирно», как у Мавзолея, стоять!

Слова Дынина подействовали, и через пять минут Савелкин в сопровождении своего друга-бизнесмена спустился вниз.

– Чего вам еще? – спросил Савелкин.

Я подвинулся и сказал:

– Садись, сейчас поедем.

– Куда?

– Пока сами не знаем. Ты садись, садись...

Савелкин, бросив тоскливый взгляд на светящееся Людкино окно, сел в машину.

– Видишь тот пакет? – спросил я его.

Савелкин глянул между ног Дынина и, заметив там только фуражку, ответил:

– Нет!

– Ну, это неважно. Важно то, что в этом пакете лежат сто тысяч долларов.

– Да ну? – поднял левую бровь Савелкин.

– Да-да, и все как один фальшивые.

– Да ну? – Савелкин поднял обе брови.

– Ты не данукай! – сурово сказал я ему. – Ты давай колись, где Емельян фальшивые деньги печатал!

– А я откуда знаю? – затянул свою старую песню Савелкин.

– Знаешь, знаешь, – уверенно сказал я. – Ты у него давно «шестеришь» и наверняка знаешь, чем он еще занимался, кроме своего дурацкого спортзала!