Детектив о лучших мужчинах

– Надеюсь, ту красную, что лежала на столике, и рукав, да? Ты же знаешь, чей это заказ.

– Да знаю я, ты что, проверяешь мою память? Я же сама лично принесла тебе пряжу от Лены. Но ты чего кипешуешь-то? Времени у тебя еще целый месяц! Успеешь ей к гастролям связать свитер. Вот, держи свое богатство!

И Вика вручила ей пакет. Тая открыла и улыбнулась – там помимо красной пряжи были еще все цветные клубки из корзинки. И блокнот с записями и расчетами петель, и спицы, ножнички, ограничители, булавки!

– Спасибо тебе, Викуся, ты – настоящий друг! – Тая обняла подругу.

– Как теперь жить-то собираешься? Я вот лично предлагаю тебе немедленно куда-нибудь уехать. Хоть на море, хоть ко мне на дачу, хотя там тебя могут вычислить, хоть снять дачу где-нибудь поблизости от меня… Какая-то чертовщина происходит, и я не могу это объяснить. А что следователь говорит? Он хотя бы извинился, что к тебе не приставили вовремя охрану? Тебя же могли убить…

И тут Вика разрыдалась. Растрепанная, без грима, с покрасневшим носом и веками, она показалась Тае моложе лет на двадцать и вообще напоминала обиженного ребенка, у которого чуть не отняли любимую игрушку.

– Викуся, ну не плачь. Видишь, я жива и здорова. И плечо уже меньше болит. Меня выпишут, может, уже сегодня. Вот только договорюсь о перевязках. Хотя…

Она не знала, как сказать Вике, что она боится возвращаться домой, где у нее «погром». Ей было даже страшно представить себе, что «эти уроды» сделали с ее чистенькой и уютной квартиркой.

– Ноты валяются на полу… Вся одежда из шкафов вывалена… В кухне крупы рассыпаны. Тая, они точно что-то искали!

– Нет, я, пожалуй, побуду еще в больнице. Я должна привыкнуть к мысли, что, когда вернусь, мне предстоит большая уборка. Постараюсь отнестись к этому факту философски. Подумаешь, крупу рассыпали.

И Тая, устроившись на кровати, достала пряжу и спицы.

– Ты что, собираешься сейчас вязать? А как же я?

– Вика, когда вязание мешало там с тобой разговаривать? Садись вот в это удобное кресло, доставай из холодильника яблоки там, груши, не знаю, и давай позавтракаем. Можешь, кстати, сварить кофе, кипятильник в тумбочке, там и вода, кофе, сахар… И давай попробуем не говорить о том, что случилось ночью. Ну ясно же, что меня с кем-то спутали, правда, как-то очень уж серьезно спутали…

– Постой… Только один вопрос. Выстрелы… Ну, куда стреляли, когда думали, что под одеялом ты, а не подушки?

– Ну точно не в голову… В ноги!

– А почему? Что мешало убийце выстрелить тебе в голову?

– В смысле? – Тая даже выронила вязанье из рук. – Ты чего такое говоришь, подруга?

– Что-что! – воскликнула Вика гневно, как человек, которого обидели подозрением. – Говорю, что если бы тебя хотели убить, то стреляли в голову! А если в ноги, то хотели…

– Чтобы я не ходила, так? Ерунда какая-то!

– Чтобы ты подольше оставалась в больнице! И чтобы в твоей квартире могли порыться! Я вот лично предполагаю, что они уверены, что у тебя где-то в стенах или в полу спрятан клад! Так что за свою жизнь можешь точно не переживать, им не нужна твоя смерть.

– Успокоила… А я уж надеялась, что стала наследницей американского дядюшки…

Однако шутить все равно не получалось. Наступила пауза. Слышно было только, как позвякивают тихо спицы, Тая довязывала рукав свитера. Пряжа была объемной, шерстяной, красивого красного цвета.

Свитер предназначался известной актрисе кино и театра Елене Масловой, хорошей знакомой Вики. Это был ее первый заказ, и Вика с Таей были удивлены этому потому, что все в киношном и театральном мире знали, что все самые свои красивые шали и свитера, в которых снималась актриса, она вяжет сама. Но объяснение было простым – Лена сильно поранилась ножом и вязать не могла. Театр готовился к гастролям в Германии, и Елена очень хотела играть именно в красном свитере. Хотя кто-то сказал, что в Германии у нее любовник, чуть ли не режиссер театра, в котором они будут выступать, и что этот свитер она собирается надеть для романтической поездки с этим режиссером на его виллу… Словом, как всегда, Викуся собрала все сплетни, но на этот раз они обещали Тае реальный заработок – Елена обещала заплатить прилично, да к тому же еще и перевела ей аванс в двести евро.

Вспоминая, как тепло приняла ее Елена Маслова в своей гримерке, как после того, как были сняты мерки, обе женщины угостились коньяком, после чего распрощались, как настоящие подруги (Вики не было, у нее был мастер-класс в консерватории), Тая улыбнулась. Щелкая спицами и думая о красавице Елене, представляя ее в новом пушистом и облегающем свитере сидящей перед камином в роскошной загородной вилле в обнимку с каким-то там баварцем-режиссером с непременной короткой стрижкой и тонкими губами (наверняка бабником, разбившем не одно женское сердце), она вспомнила еще одного актера этого же театра, в котором служила Маслова. Брови ее нахмурились.

– Как там Макс Тришкин? Он еще не вышел из комы?