Детектив с одесского Привоза

— Что с вами? — испугался Василий.

— Да ничего особенного. Только то, что я теперь самый добрый человек на всю Байбузовку.

— Вы о чем?

— Операцию мне недавно сделали. Всю желчь вырезали...

Василий осуждающе покачал головой.

— Почему же нам не сообщили?

— Зачем?

— Как — зачем? Мы все приехали бы раньше: я, Нина, Катя, Валерий... Врачей бы...

— Э-э, сынок, если уже пробил мой смертный час, то никто из врачей руки под меня не подложит. Ты лучше скажи, как в милиции оказался.

— Надо было.

— Кому — тебе?

— Нет, другим.

— Тогда все ясно. И все правильно.

Чтобы сбить немного напряжение разговора, Василий спросил:

— Почему вы сказали: «Что у тебя на работе стряслось?»

— Мать вдруг заволновалась, о тебе только и разговоров. А ты ведь знаешь — она у нас вещун... Ничего, сынок, ничего, — снова печально улыбнулся отец. — Работа всех нас держит на земле. Вот и мать сейчас в своем детском садике. Знала бы, что ты дома, — ласточкой прилетела бы. Скоро придет. Насмотрится на тебя, нарадуется...

До поздней ночи в хате Забаров горел свет. У матери, вернувшейся из детсада, где она работала уборщицей, вопросов было больше, чем у отца, все ее интересовало.

Василий, рассказывая родителям о своей жизни, полностью отключился от событий последних дней, не дававших ему покоя. А сообщив все новости, крепко, как в детстве, уснул в родной хате.

9

Мильку нашли быстро, поскольку стал известен город ее постоянного местожительства — Белгород-Днестровский.

Она не отрицала, что знакома с Черевиком, но сообщницей его никогда не была, о знакомстве с Петром Тищенко не говорила — Черевик очень ревнивый, 10 марта не звонила ему из квартиры Тищенко (дома у Черевика есть телефон), на улице никаких знаков не подавала и в тот вечер вообще нигде его не видела.

Следователь капитан Дунаев подбирался к Саве — такой была настоящая фамилия Мильки — со всех сторон, вызывал на откровенный разговор, но она твердо стояла на своем.

На щеках у нее был вишневой густоты румянец, губы ярко накрашены, глаза подведены голубой тушью, три верхние пуговицы тесноватой блузки расстегнуты. Да, выглядит привлекательно, ничего не скажешь. Не каждый мужчина устоит перед такой красоткой.

Листая найденную у Мильки записную книжку, Дунаев заметил расписание прибытия в Одессу нескольких судов заграничного плавания, фамилии членов экипажей, их адреса и телефоны. В записной книжке значился и Петр Тищенко, но эта строка была вычеркнута. Следователь показал на нее, спросил:

— Значит, на старшем механике вы поставили крест?

— Ага, — нахально улыбнулась Милька. — Сам виноват. Надумал жениться, а мне еще рано.

— Решили и впредь продолжать свое — погуливать?

— Наверное, это у меня на роду написано, — тряхнула Милька коротко подстриженными русыми волосами. — И ничего, живу. Многим нравлюсь...

— Вам нравятся в основном те, кого можно ободрать до нитки?

— По-всякому бывает. Иногда выпадает и «дохлый» номер. Опыта еще маловато.

— И вы не собираетесь, как говорят в воровском мире, «завязать».

— Ой оставьте, капитан, — махнула рукой Милька. — Меня уже не переделаешь.

— Вы же — порожняк, вас надо немедленно загнать в тупик.

— Не растеряюсь и там.

Дунаев понял, что разговаривать дальше с Милькой нет никакого смысла. К Черевику надо искать другие пути.

Члены оперативно-поисковой группы попытались установить источник информации грабителя или грабителей.

Все три последние квартирные кражи были совершены на территории Приморского района. И преступник точно знал, когда шел на «дело», что хозяев дома нет и что поживиться у них есть чем. Откуда у него такая осведомленность? Кто поставлял ему необходимые сведения? Ни одного человека, входящего в контакт с тремя пострадавшими или членами их семей, установить не удалось. Не обнаружили и такого места, где бывали бы все пострадавшие, в таком случае они сами могли бы дать грабителю случайно при разговоре нужные сведения о себе. Медницко-жестяночную мастерскую, например, никто из них ни разу не посещал.

Вскоре поиск в этом направлении пришлось прекратить.

— Рыба ищет, где глубже, а человек — где рыба, — мрачно пошутил Василий Забара, переиначив известную поговорку. — Только уж больно много мутной воды вокруг. Сквозь ее слой мы ничего не можем рассмотреть.

— Смотрят только зеваки, — бросил майор Погорелов. — А сыщики наблюдают. Им не надо спрашивать, где находится школа. Это они должны определить по тому, куда идут или откуда бегут стаи ребятишек.

Забара не остался в долгу:

— А если ночью? Или каникулы? Или воскресенье?

Они еще не окончательно помирились — начальник и его подчиненный — и при удобном случае обменивались встречными ударами.

Василий все чаще вспоминал разговор с женой Коти Черевика. Ведь кражу на квартире зубного врача можно рассмотреть и под несколько иным углом. Но что-то его удерживало. Нет-нет, сейчас не об этом. Надо идти по горячим следам, а в деле более чем полугодовой давности уже не осталось и холодных.