Детектив в белом халате. У каждой болезни есть причина, но не каждому под силу ее найти

Спокойно. Дружелюбно. Чисто. Мы возвращаемся с идиллических выходных в Лейк-Дистрикт. Пока мы с Элис и жителем ее живота стоим в пробке по пути в город, я не могу не завидовать людям, которые живут в сельской местности. Мои легкие еще никогда не наполнялись таким объемом свежего воздуха. Мне кажется, что это эликсир долголетия. Это последняя поездка перед рождением ребенка, и скоро наша жизнь навсегда изменится. Возможно, мы слишком осторожны, но на следующие несколько недель мы собираемся переключиться на домашний режим. Я тихо вздыхаю (Элис спит рядом со мной), когда автомобильные стоп-сигналы вокруг нас агрессивно нарушают умиротворенность, дружелюбие и чистоту, которые еще недавно нас окружали. Я стараюсь сосредоточиться на плюсах городской жизни: культурная жизнь, постоянная занятость. После этого я сдаюсь. Думаю, я просто устал, подумаю об этом утром.

Понедельник, 16 июля

Мистер Клайн умер в выходные. Я рад за него. Это была хорошая смерть: вся семья (включая собаку) была у его постели, и мне сказали, что он скончался, держа жену за руку. В действительности он, возможно, умер раньше, но это не имеет значения. События, происходящие за долю секунды, являются вечными снимками, которые мы хотим сохранить в памяти. Разве можно просить о большем? Я мечтаю умереть именно так, когда придет время. Важно умереть не только в окружении близких, но и у себя дома, где жизнь содержится в обрамленных фотографиях, безделушках и потертых креслах. Свой дом наполнен воспоминаниями о вечеринках, знакомыми запахами, добрыми словами и признаниями в любви. Что ж, это идеально.

Уже не в первый раз за последние недели после разговора с медсестрой Мод мне хочется поговорить с Элис и узнать, как у них с жителем живота дела. Разумеется, мне нравится думать о них обоих, однако где-то на подкорке мозга меня снова беспокоит моя эмоциональность. Набирая номер следующего пациента, я начинаю волноваться, что эта работа лишает меня эмоциональной устойчивости быстрее, чем я надеялся.

Среда, 18 июля

Черт возьми, Бенни вернулся! Он сидит передо мной в футболке с джедаями из «Звездных войн» на пухлом животе. Не в силах ничего с собой поделать, я просто откидываюсь на спинку кресла и смотрю на него округлившимися от волнения глазами. Что он приготовил для меня на этот раз? Я правда надеюсь, вдруг он придумал что-то вроде вопроса о смысле жизни, который он задал мне в прошлом месяце. Я предаюсь воспоминаниям. Та странная консультация закрепила за ним первое место в списке моих любимых пациентов. За. Все. Время. Я подаюсь вперед, заметно огорчившись. Вросший ноготь? Внутри я плачу.

Правда, Бенни? Правда? Ноготь?

Так и не приняв более нейтральную и профессиональную позу, я продолжаю склоняться над столом, выражая свое разочарование, как грустный павлин. Заверив Бенни, что я запишу его на прием к подологу с этой скучной проблемой, я пытаюсь направить беседу в более интересное русло: «Ну что, как ЖИЗНЬ?» Слабая попытка. Я вдыхаю, но выдохнуть не решаюсь.

Давай, Бенни, ты можешь.

События, происходящие за долю секунды, являются вечными снимками, которые мы хотим сохранить в памяти.

Он несколько раз моргает. Я — нет. Меня переполняет нетерпение.

«Хорошо, спасибо».

Выдыхая, я выхожу из транса и перевожу взгляд с пациента на экран компьютера. Пустая страница с описанием консультации мечтает о том, чтобы ее снова заполнили вопросом о смысле жизни. Вместо этого я пишу о дурацком ногте.

Да ты подвел меня, Бенни!

Четверг, 19 июля

Сегодня Элис со мной не разговаривает. Ей не было смешно, когда я назвал ее надвигающийся декрет годовыми каникулами.

Пятница, 20 июля

Я вижу пот со своего места. Он блестит под электрическим светом, когда она ритмично водит руками по джинсам. Сэди всего 23, но тревожность высасывает из нее всю жизнь. Как хамелеон, эта злая и лишенная сочувствия тревожность приспосабливается к любой ситуации, в которой оказывается Сэди: к поездке на автобусе, деловой встрече или походу в бар с друзьями. К сожалению, это вполне типично для людей с диагнозом «Генерализованное тревожное расстройство». Теперь на ее джинсах разводы от пота.

Чувствуя, что на этой консультации мне нужно действовать осторожно, я слегка наклоняю голову и улыбаюсь пациентке. Однако уже слишком поздно: она поняла, что я заметил разводы. Физические признаки скрытого заболевания. Тревожность жестока. Во многом это связано с тем, что люди, не страдающие ею, ничего не замечают. Когда вы чего-то не видите, вам тяжело не только это понять, но и проявить сочувствие. Поэтому пациент страдает еще больше. Он изолирован. Не понят. Самокритичен.