Детективная Игра. Сборник детективов

Однажды, когда из лазерного принтера вылетела вторая страница приходо-расходной ведомости ран со статьями авиа- и железнодорожного транспорта, с весом в килограммах (до двух тысяч), и тут же была графа рхо и многое другое, а я, глядя на экран, задумался, к чему могла бы относиться оценка в две тонны, в голове-то у меня превалировали квартиры, метры, или, думал я, зашифровали метры в килограммы — но при чем тут две тысячи? может, речь о земельном участке? — дверь моей комнаты неожиданно открылась. Вошел соседский хлыщ Георгий; Владимир успел предупредить меня, что он доноситель, большинство работников были стукачами, бдительно наблюдали друг за другом.

Как я мог прозевать приход первых людей на службу? Увлекся — в полном заблуждении, что я на этаже один.

У меня были запущены на печать четыре страницы. Расслабившись и демонстрируя полнейшую невозмутимость — хотя при виде сослуживца обдало жаром — с быстротой фокусника щелкнул мышкой на отмену печати, и войдя в меню выбросил на экран запасной файл. Он у меня всегда сидел в верхней строчке для подстраховки.

— Чем занимаешься? — спросил Георгий, сунув нос не в странички на лазер-принтере, а видимо по внушению моей нацеленности — на экран. — Алексей Иванович дает поручения?

— Да, — коротко ответил ему, протянул руку, взял странички и запихнул под бумаги на рабочем столе.

— Ты слышал последние новости?

— Да нет. Я рано убежал — не стал включать радио…

— Нет, нет, — сказал он, — не по радио. У нас.

— Ну, и какие новости? — спросил я равнодушно.

Он приблизил губы к моему уху и зашептал:

— Вся наша громадная фирма недвижимости принадлежит… кому бы ты думал?..

Не дождавшись моей реакции — терпеть не могу болтунов и стукачей, — он продолжил:

— Наш хозяин — депутат Госдумы Харетунов. А! Каково?.. Ты ведь его видел по телевизору?

— Нет.

— Его часто показывают. То-то, я смотрю, на днях какие-то пиджаки в галстуках поднимались по лестнице к Алексею Ивановичу, а он им навстречу выскочил и спину гнул. На себя непохоже. И смотрю, одно лицо ну так мне знакомо… Не мог вспомнить. А сейчас все встало на свои места.

Я заметил, что могу работать, — он мне не мешает. Разумеется, работать за зарплату, а не заниматься вытаскиванием текстов из чужих директорий.

— Откуда известно? — спросил я равнодушно, не отрывая взгляда от экрана.

— Так… слышал случайно… один разговор… Ты ничего интересного не слышал?

— А я не слушаю. Мне за это не доплачивают. Да и какая разница?

— Как какая разница!.. Как!.. — Он словно бы закудахтал, заставив меня улыбнуться. — Его, говорят, к суду привлекают. Неужели тебе безразлично?

— Нас это не касается. — Черт его ведает, изливает он душу, или с недоброй целью решил сыграть в откровенность. Для подобной публики не худо выглядеть плоским, узким, недалеким трудягой, охотником за длинным рублем — кстати, начальству, особенно мафиозному, такие сотрудники более всего по душе; конечно же, преданность родной фирме в большом почете. — Я люблю мою работу. Коллектив прекрасный. Начальство умное и справедливое. А если хозяин фирмы — депутат, тем лучше.

— Что хорошего? Будут судить — закроют нас — лишимся работы…

— Да ладно… Может, обойдется.

— И еще — знаешь что?

— Не знаю.

— Тебе интересно?

— Нет.

— Тогда слушай, — объявил провокатор. — Помнишь, в охране у Корнилова сидели такие два маленьких, заморенных шкета? Они пропали. Какая-то служба невидимая нас контролирует, — шептал он зловеще, — они состояли в ней. У нас сидели для понта. Пропали. Теперь идет розыск — кто их выдал? Как будто там наркотики… в охране… И Жирного Володю помнишь?

— Нет.

— Ну, как? Курили вместе.

— Ты говоришь. Я-то не курю.

— Ах, да… Они самые опасные свидетели на суде.

— На чьем суде?

— О чьем суде мы говорим? О суде над хозяином Харетуновым…

— Ну, и что?

— Господи! ты совсем склеротик? Шкеты — Жирный… Кто-то их выдал. Кто-то из наших. Понял?

— Ага.

— Да? Ты понял?

— Ты о чем? У меня, черт бы ее побрал, зависла программа. Извини, друг, мне к обеду надо разобраться и устранить… придет человек, надо, чтобы работала…

— Но ему все равно не выкарабкаться.

— Плевать мне!..

— На кого?

— А ты о ком? — спросил я, не глядя на него. Получалась детсадовская игра в придурков.

— У Жирного милиция обнаружила тайник с наркотиками. В гараже.

Я чуть не бросил реплику — «опять в гараже» — вот бы он обрадовался, как я выскочил из роли. Но вот ему — фигу! — не дождется. Я смолчал. Ох, эти словесные баталии! Легче бы мне рубануть паршивца под ребрышко — вполсилы, не всерьез. И летел бы он от меня кувырком.

Мокрывук… кувырком… Что-то неуловимо важное и безумно интересное варилось в моей голове. Он говорил про наркотики и Володю Жирного и шкетов и охрану… А я помнил о моих тайных страничках и ждал, когда он наконец отвалит… И вдруг взорвалось в голове… Догадка! эти ран и рхо, вен и лик, и столбцы цифр, и графы расстояний, весов, сумм…

Мне на секунду сделалось страшно от яркого света.

Но я сидел спокойный и невозмутимый и не глядел на него. И молча работал.