Детективное агентство Доджера Хантера (СИ)

— Ты лжешь, — наконец произнес он, — очередная невероятная ложь, которую ты репетировала годами! Копы бы знали, если бы было замешано насилие, а у них не было подозреваемых, кроме тебя.

Кэрол, криво усмехнувшись, кивнула.

— Я не виню тебя, за то, что не веришь мне. Я все время тебе врала и убегала… А ты никогда не спрашивал, от чего же я бегу. Но я не убивала Лиззи и Оливию, ты же детектив, наверняка смотрел на улики… Я могла бы рассказать тебе все, если бы ты меня выслушал…

Он прижал пальцы к вискам, чувствуя, как голова начинает гудеть. Ее слова были ложью, она сама была не настоящей… но. Он мог проверить. Доун могла проверить.

— Почему тогда не рассказала? — сигарета, обжигая пальцы, потухла и он упорно смотрел в сторону, не желая снова попасть в плен ее голубых глаз.

— Не знаю, — честно сказала она, — а если ты сообщил бы в полицию? У тебя не было доказательств… моей деятельности тогда, и я подумала, что безопаснее будет уехать. Для девочки было лучше оказаться как можно дальше. Иметь нормальную семью…

— Я могу… найти доказательства сейчас, — шепнул он. На ее бледной коже следы его пальцев горели яркими красными пятнами. Господи, он ненормальный. Ей, должно быть, ужасно больно, но она не издала ни звука.

— Ищи, пупсик, — она неожиданно улыбнулась своей фирменной обольстительной улыбкой, от которой сердце стремительно покатилось куда-то вниз, а тело потребовало немедленно схватить такую желанную добычу и…

— Ты нарочно, да? — хрипло спросил он, жадно изучая ее губы, шею, вьющиеся на висках волосы, которые когда-то распущенными спускались почти до талии.

Кэрол неопределенно пожала плечами и вздохнула. Как же сложно было удержаться и начать дразнить его, как того мальчишку, который неудержимо краснел, едва заметив ее. Который не решался даже поцеловать, не то, что позволить себе трогать ее тело. Он совсем такой же — смотрит, как голодный, но ни за что не сделает первого шага.

— Я так боюсь тебя. Я боюсь, что ты меня придушишь и закопаешь тело в саду, — нервно пошутила она, добровольно решив выслушать все, позволить ему наказать ее, пусть даже будет невыносимо. Она заслужила, о, она с лихвой заслужила его злость и презрение. Его недоверие.

Дэрил подошел к ней мучительно близко, не делая попыток снова прикоснуться.

— Я много раз представлял, что я скажу тебе, как буду себя вести. Но ты… что ты делаешь со мной, что спустя столько лет я думаю только о том…

— О том? — нежно проговорила она, трогая кончиками пальцев его подбородок, скользя по щеке вверх, рисуя линию губ и носа и снова возвращаясь вниз, очерчивая линию скул.

— Какая ты невероятная, прекрасная и искусная… лгунья, — прошипел он, отшатываясь от ее руки. — Я подумаю насчет работы, миссис Пелетье. Но не упускайте другие варианты.

— Спасибо, мистер Хантер, — ответила она. Ее губы задрожали и она слепо шагнула обратно туда, где были люди и смех. Где не было его и их прошлого.

========== Глава 9. Этот шарлатан с дредами ==========

Комментарий к Глава 9. Этот шарлатан с дредами

For Ola.la, надеюсь, что получился таким, как надо:) и следующая глава тоже частично про него)

Он медленно ехал мимо аккуратных домиков и подстриженных газонов. Уотери встретил его почти тридцатипятиградусной жарой и он пожалел, что путешествие на озеро Мэрион так быстро закончилось. Жаль, что он теперь живет не на берегу океана. Ему не хватало воды, хотя он одинаково хорошо себя чувствовал и в зной, и в мороз, стоило только вспомнить Миннесоту, красные носы и по две пары варежек на каждом. Валери стонала, что превратиться в ледышку, на что Шарлотта, гордо задрав носик, парировала, что для этого нужно стоять на одном месте несколько часов и сердце остановится быстрее, чем содержащаяся в клетках человеческого организма вода превратится в лед. Его маленькая зануда в смешных очках и с вечно выпачканными в чернилах кончиками пальцев. Задумавшись, она слюнявила пальцы, перелистывая страницы книги, потом оставляя пятна везде, за что хватались ее цепкие ручки.

Пол уговаривал его взять отпуск, как никак восьмая годовщина, и он согласился, о чем не жалел. Боль давно утихла, оставив только тихую грусть и воспоминания, чаще вызывающие улыбку, чем слезы. Он нашел свое место здесь, среди таких разных людей, заменивших ему семью и ставших близкими друзьями. Колючая Энид, потерянное дитя, и ее тень, Дениз, обожающая книги, обе были словно повзрослевшая Шарлотта — умная, но ранимая, знающая, но ищущая саму себя в толпе знакомого и неизведанного. Такой могла бы стать его дочь, если бы дожила до этого дня. Дхарма заменила привычные христианские мессы и проповеди пастора Хоппера, дав ему понимание самого себя и вылечив душу после смерти жены и дочери. Карьера, приторное сочувствие окружающих и желание быть правильным сыном — все осталось в прошлом. Теперь была только «Лавка чудес» и Шива, его кошачье величество.