Детективы в тогах

На этот раз они совсем не торопились. Шли нога за ногу и до дома Претония добирались не менее пятнадцати минут.

Старый седобородый раб, открывший им дверь, выглядел бледным и перепуганным.

- Слава богам, что вы пришли! - воскликнул он. - Госпожа уже несколько раз о вас спрашивала. Входите быстро. Случилось что-то ужасное.

Каждый из ребят почувствовал внутри какую-то пустоту. Они разволновались настолько, что забыли снять сандалии и, кинувшись к главному залу, замерли в нерешительности на пороге.

Лучи солнечного света падали сквозь отверстие в потолке на домашний алтарь, украшенный первыми весенними цветами. На кушетке спала кошка. На первый взгляд все дышало спокойствием и гармонией. Но потом мальчики увидели мать Руфа, Ливию, неподвижной сидящую в кресле возле стены, увешанной до потолка коллекцией оружия ее мужа. Ливия была в слезах, ее окружили в смятении любимые рабыни. Завидев ребят, Ливия вскочила на ноги и подошла к ним.

- Руф арестован, - произнесла она, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Мальчики онемели от ужаса.

- Вы должны помочь мне, - взмолилась Ливия. - Ведь вы его друзья, не правда ли? И знаете, что он ничего дурного не совершал. Мне сказали, он виновен в осквернении храма. Не могу в это поверить - мой сын не способен на бесчинство. Примерно с час тому назад пришел центурион с двумя воинами забрать моего мальчика в тюрьму. Руф был в это время в своей комнате, но он, должно быть, услышал, как говорили о нем, потому что вышел, завернувшись в одеяло, и спросил: "Что случилось, мама?" Центурион положил руку ему на плечо и сказал: "Ты оскорбил нашего императора, и потому я тебя арестую". Руф вырвался и подбежал ко мне, заливаясь слезами: "Мама, клянусь, я не виноват". Он был белый, словно моя туника. Руф хотел сказать что-то еще, но центурион прикрикнул на него, велев замолчать, и даже пригрозил ребенку мечом. Они увели его в чем он был, не позволив даже одеться. Я чуть не сошла с ума. Хотела побежать за ними, но мои девушки удержали меня. Они боялись, что и меня могут арестовать. Мой бедный мальчик, - всхлипнула она, - это неправда, неправда!

Мальчишки смущенно уставились в пол. Наконец Муций пробормотал:

- Мы тоже в это не верим.

Ливия взглянула на него с благодарностью.

- Мне сказали, что вы уже заходили сегодня незадолго до ареста Руфа. Почему Руф не пошел в школу? Что произошло?

Муций все ей рассказал, а остальные мальчики добавили, что он упустил. Ливия слушала их с растущим удивлением.

- Руф вел себя в школе очень глупо, - печально заключила она. - Но Кай тоже был не прав. Он знает, с каким уважением Руф относится к отцу. С тех пор как пришла весть об этой несчастной битве, Руфа как будто подменили. Он очень расстроен из-за отца, поэтому, естественно, не стерпел обиды. Но даже в самом сильном гневе он все равно не смог бы обезобразить храм. На площади Минервы найдется немало других стен для надписей. Но вот что я никак не могу понять, добавила Ливия, - вы говорите, что сенатор хочет видеть Руфа. Так Виниций успел побывать у префекта или нет?

- Нет, - с гордостью ответил Муций. - Мы вовремя остановили его.

- И тем не менее кто-то донес на Руфа, - сказала Ливия. - Разве вы не поняли?

Эта мысль всех поразила. Если сенатор до сих пор не выдвинул обвинений против Руфа, что тогда послужило причиной ареста?

- Мы - единственные, кто знает, что это почерк Руфа, - задумчиво произнес Юлий. - Я хочу сказать, только мы, и сенатор, и Клавдия, и Кай.

- И Скрибон, - добавил Муций. - Хотя... нет. Когда он слушал нашу историю, Руфа уже арестовали.

- Наверное, на него донес Кай, - предположил Публий.

- Не может быть! - воскликнули остальные.

- А почему нет? - продолжал Публий. - Кай был на него чрезвычайно зол.

- Это глупо, - принялся рассуждать Юлий. - Кай знал, что его отец собирается обвинить Руфа. Даже если предположить, что Кай жаждал мести, ничего лучшего он придумать не смог бы - его отец, известный сенатор, лично обращается к префекту. Кроме того, префект никогда не стал бы арестовывать людей, полагаясь только на слово какого-то Кая.

Последний довод показался всем убедительным.

- А может, это был секретарь Виниция или старик Герод - воспитатель Кая? выдвинул новую версию Флавий. - Они тоже знали о Руфе.

Но у Юлия и на это был готов ответ.

- Они - рабы, - напомнил он, - а рабы не могут свидетельствовать против римского гражданина. К тому же они никогда не осмелились бы действовать без, позволения своего хозяина.

- Но ведь должен же быть кто-то! - воскликнул Муций, совершенно сбитый с толку.

- Все очень просто: кто-то застукал его на месте преступления, - спокойно заключил Публий.

- Кого застукал на месте преступления? - переспросил Юлий, отчаянно подавая знаки Публию, чтобы тот замолчал. Но Публий ничего не понял.

- Руфа. Когда он выводил "Кай - болван" на стене храма.

Ливия испуганно посмотрела на друзей сына.

- Значит, вы верите, что Руф виновен? - с беспокойством спросила она.

Публий уставился в пол, да и остальные тоже избегали взгляда Ливии.