Дети

Но вот, уже нарушен покой Эсперанто. Кудрявые сестры и Фердинанд вернулись домой. Пришел Франц. За ним – Гейнц. Слышны голоса деда, Фриды и Бумбы. Все замерзли и голодны. Стол готовят к ужину, дом наполняется запахом, идущим от кастрюль. Везде горит свет, тепло и приятно в доме. Все торопятся сменить одежду, привести себя в порядок к ужину. Больше всех торопится дед. Причесался, закрутил усы, положил платок в верхний наружный карман костюма и, опередив всех, первым появился в столовой. Но не только из-за холода и голода он поторопился в столовую. У деда есть новость для членов семейства. И он мерит шагами столовую туда и обратно. На лице его одновременно серьезное и радостное выражение. Руки заложены за спину. Он проявляет нетерпение. Но не так быстро он сможет возвестить в этот вечер внукам о новой кухарке Вильгельмине. Снова дом сотрясается от назойливых и энергичных звуков дверного звонка, напугав всех домочадцев, находящихся в гостиной. Фрида силой открывает дверь, словно собирается снять ее с петель. Иоанна врывается внутрь. Она не одна. За нею – гость! И какой гость! Такого еще не видели в доме Леви. В руках у него огромный потрепанный чемодан, словно он совершил кругосветное путешествие. Человек очень худ и очень высокого роста. Лицо загорелое, волосы черные, длинные, курчавые и выгоревшие на солнце, которое лучится из его карих глаз, которые оглядывают без всякой сдержанности лица всех домочадцев, собравшихся в гостиной, и их удивление приводит его в смятение. Он покачивает огромный свой чемодан в руке и выпрямляется во весь свой рост, как бы говоря: «Я – здесь! Принимайте меня и дайте мне дорогу!» Сделал пару шагов. Одет он столь же странно, как и выглядит – в коричневое кожаное пальто, длинные темные брюки, явно не по росту, недостающие до ботинок. А ботинки – само чудо! Из превосходной мягкой и блестящей кожи. Поставив, наконец, чемодан на пол, стал изучать гостиную и все, что в ней. Лица домочадцев дома Леви замкнуты. Куда делась их вежливость при приеме гостей? Куда исчезла с их лиц приветливость? Даже дед безмолвствует. Одна Иоанна вытягивается перед всеми во весь свой маленький рост, особенно рядом с гостем, и торжественным голосом объявляет и сообщает семье:

– Это Зерах из страны Израиля. Он будет теперь жить в нашем доме!

История с Зерахом такова. После полудня Саул и Иоанна вернулись в клуб после сбора пожертвований в Основной фонд существования Израиля, усталые и злые от бесконечных споров между собой. Но уже у дома со ступенями они несколько пришли в себя, и там им стало известно о приезде халуца из Израиля. Не просто посланец, приехавший говорить речи, а настоящий халуц – первооткрыватель земли Обетованной, прямо из кибуца, приехал в Германию лечить почки. Несмотря на то, что в кибуце он долго сидел на диете, это не помогло, и врачи посоветовали ему поехать за границу.

Ворвались Иоанна и Саул в клуб, чтобы воочию увидеть этого первопроходца с песком в почках. Тот стоял, худой и высокий, в большом зале клуба, и все члены Движения столпились вокруг него, и его приговор им был нелегок. Он прибыл прямо с вокзала и нашел клуб абсолютно пустым. Ни одной живой души. Куда все делись? Разошлись для сбора денег в Керен Акаемет. Но не это рассердило Зераха, а то, что дверь в клуб распахнута, сам клуб пуст и без охраны, дверной звонок сорван и вообще не издает звука. В самом клубе полнейший беспорядок – бумаги, рюкзаки, книги и газеты разбросаны по всем углам. Такой беспорядок не к лицу халуцианскому Движению. Члены Движения с большим воодушевлением выслушивали каждое его слово. Все – кроме Беллы. Только она ходила посреди всего этого воодушевления в трауре. В чем дело? А дело в том, что этот Зерах изъявил желание жить в доме Движения. Он без гроша в кармане, и ему негде жить. Но в доме Движения негде иголке упасть. Тем более что гость болен: у него песок в почках. Чем он будет питаться? Селедкой? Даже представить себе это невозможно. Потому Белла и выглядела такой несчастной, пока не явилась Иоанна, и у Беллы возникла идея. Она тут же увлекла девочку в секретариат. Хмурое лицо Беллы напугало Иоанну так, что она едва волокла ноги. Конечно же, Белла собирается с ней серьезно поговорить.

– У вас в доме много комнат! – начала Белла строгим голосом.

– Да, да, слишком много, – ответила Иоанна задохнувшимся голосом. Многие из товарищей в ее подразделении не без укора напоминают ей, что пришла она из буржуазного дома. Это служит для них доказательством, что она ничего не смыслит во многих вещах, ибо в таком доме живет. Наверное, именно с этим связано то, что Белла собирается ей сейчас сказать.

– Есть у вас и незанятые комнаты?

– Есть несколько.

– Может, Хана, у вас будут готовы поселить в одной из них гостя из Израиля. Он болен и нуждается в условиях жизни, которые мы здесь не можем ему представить.

Тысячи скрипок заиграли на уродливом потолке комнаты секретариата! Любовь к халуцу вспыхнула мгновенно: он не только снял с ее души горечь и тревогу, но еще принесет ей большую честь в глазах у всех товарищей.