Дети ада

Со всем этим Иван готов был согласиться. Элеонора и дома была энергичной, стремительной, долго не могла усидеть на одном месте. К Рогожину она относилась как к неизбежному злу в ее квартире, зато на Натали посматривала с такой нежностью и любовью, что Иван поражался, он никогда не видел, чтобы женщина так могла смотреть на женщину. Этот чуждый для него мир был ему непонятен. Не то, чтобы его раздражало внимание, проявляемое Рыкуновой его подопечной, он ведь не был любовником Вольской и не собирался им стать. Он дал слово Глобову и намерен его сдержать, разве иначе бы он оказался здесь в столь поздний час? Раздражало другое — откровенное бесстыдство обеих, они часто целовались, гладили друг друга. Его угостили коньяком, черным кофе, вкусным печеньем «крекер», был на блюдечке даже нарезан лимон. Книг в комнате было не очень много, совершенно не видно детективов, зато литературы на темы черной магии, эротики, секса, загробной жизни, разной бесовщины было предостаточно, что и определяло вкусы хозяйки. «Молот ведьм», «Изгоняющий дьявола», «Знамение», «Адвокат дьявола», «Жюстина» маркиза де Сада, красиво изданный и дорогой двухтомник Блаватской. Иван видел на книжных развалах эти тома стоимостью около тысячи рублей. Впрочем, скоро стало ясно, откуда достаток у Рыкуновой. Работая костюмершей в театре, она еще и шила на дому. У нее была изящная японская швейная машинка цвета слоновой кости. Она как произведение искусства стояла на квадратном столе у окна, тут же белый импортный утюг на подставке, корзинка с выкройками, нитками-иголками. Элеонора, по-видимому, слыла модной портнихой. За то время, что Рогожин был у них, несколько раз звонили клиентки. Повесив трубку, она небрежно роняла: «Жена академика, дочь зампреда Петросовета...» Позже Натали сказала, что если бы Элеонора ушла из театра, то она в несколько раз больше бы зарабатывала шитьем, но она любит искусство — жить без театра не может.

Листая том «Молот ведьм», написанный двумя монахами-инквизиторами еще в XV веке, Иван обмолвился, что вот, мол, раньше были ведьмы, черти, демоны, привидения, а куда они в наш век подевались?

На это Элеонора довольно остроумно ответила:

— Раньше люди верили в Бога и страшились нечистой силы, которая из кожи лезла, чтобы заполучить душу... Вспомните хотя бы «Фауста» Гете, но после того, как большевики убили веру в Бога у русских, разрушили святые храмы и разогнали священнослужителей, Дьяволу не нужно стало соблазнять смертных, чтобы заполучить их душу. Они и так даром стали принадлежать ему. Нет веры в Бога, значит все достается Сатане. Некого стало соблазнять, запугивать, склонять к греху — с семнадцатого года на всей Руси стал править бал Сатана, как провидчески написал в талантливом романе «Мастер и Маргарита» Михаил Булгаков. Делать нечего стало бесам, привидениям, вурдалакам. Мир шагнул вперед в смысле развития цивилизации: если люди добились в техническом прогрессе таких сногсшибательных успехов, что полетели на Луну, то и ведьмы теперь не порхают на примитивном помеле, как на заре цивилизации в средние века, к их услугам летающие тарелки, космические корабли, да и называть нечистую силу стали полтергейстами, инопланетянами и другими научными именами. Нечисть, она быстро ко всему приспосабливается.

— Вы в Бога верите? — задал ей вопрос Иван.

— В Бога? — скрипуче рассмеялась Рыкунова. — Если бы Бог любил людей, он не допустил бы, что их в России довели до такого скотского состояния...

— Бог ли? — возразил Иван.

— Я верю в Дьявола, в приход Антихриста... Бог отвернулся от людей, что же толку ему молиться, верить в Него? Он все равно не услышит. Люди оказались ближе к Дьяволу, чем к Богу. И Он в этом за последнее столетие убедился. Богу нужно все человечество уничтожить и заново создать Адама и Еву, но уже совсем других. И Боги ошибаются. Новые люди действительно будут созданы по образу и подобию Господа Бога, а нынешние все больше по своему образу жизни, деятельности и даже облику походят на Сатану и его бесов...

«Это и к вам, Элеонора, относится!» — усмехнулся про себя Рогожин. Во время этого диалога худощавое лицо Рыкуновой еще больше обострилось, глаза светились колдовским блеском, мелкие зубы прихватывали нижнюю губу, отчего лицо принимало хищное выражение. И еще Иван подумал, что она не права: рядом с ней Натали выглядела истинным ангелом! Ей бы только крылышки — и может с успехом позировать гениальным художникам эпохи Возрождения, изображавшим на полотнах библейские сюжеты.

— Вы уж меня, пожалуйста, не причисляйте к нечистой силе, — будто прочитав его мысли, заметила Элеонора. — Ведьмы и бесы вредили людям, а у меня такой склонности нет. Я жалею людей.