Дети августа

Но люди на чердаке их разглядели. На парковке не было деревьев, а машины стояли слишком редко, чтоб за ними укрываться — буквально пара штук.

На глазах Сашки вокруг одного из идущих впереди взметнулись фонтанчики снега. Люди пригнулись, но никто не бросился на землю.

Пустырник упал на одно колено, упер приклад автомата в землю. Хлопок — и внутри чердачного помещения, под самой крышей полыхнуло! Из круглого окошка вылетело облако пыли. Сашке показалось, что он услышал сдавленный вопль, но за шумом бури он мог и ошибиться.

«ВОГ[10] — это не только журнал мод, говорил этим утром Пустырник. — Это еще и выстрел к подствольному гранатомету. Помогает попасть туда, куда гранату рукой не закинешь… Жаль, больше таких штук у нас нету».

Больше с чердака не стреляли, и даже ни звука оттуда не донеслось.

Мстители двигались вперед быстро, особо не скрываясь, уже не перебежками, а напрямую.

Битва в здании вдруг вспыхнула с новой силой. Где-то на третьем стреляли. В ход шли гранаты или что-то иное взрывчатое. И из одного окна вылетел и медленно опал язык яркого пламени. До них долетали отдельные крики, но не слова.

— Быстрее, — подгонял бойцов Пустырник. — А то к шапочному разбору успеем.

Наконец они пересекли двор и подошли к зданию вплотную. Теперь чтобы попасть по ним и даже просто увидеть, врагам с двух верхних этажей надо было высунуться из окон. А окна первого были все заколочены.

Цепочкой они потянулись вдоль стены — к тому входу, что был в торце здания. Схему Данилов усвоить успел.

Помня о том, что ему сказали, он следил за главным крыльцом, чтоб не обошли. Поэтому он шел, пятясь. Если бы кто-то показался на крыльце, он предупредил бы своих.

Было ли страшно? Не то слово. Сердце подпрыгивало в груди, живот скрутило узлом. Он делал все на автопилоте, думая только о том, как не подвести других.

Остальные бойцы уже скрылись за углом и должны были стоять возле двери, когда внезапно на первом этаже открылось окошко. Вернее, отодвинулся лист фанеры. Кроме Сашки и агронома, за угол пока не свернули только Пустырник и Семен.

— Жарко им, поди, — услышал Сашка приглушенный голос дяди Жени. — Щас будет еще жарче. Ну-ка, Сема…

Дальше оба общались только жестами. Через мгновение что-то маленькое, вроде картофелины, появилось в руке здорового Семена, который всегда пахал свой участок без трактора. А здесь расстояние было всего метр, даже ребенок добросит и попадет. Боец метнул «гостинец», угодив прямехонько в открытый оконный просвет, и тут же отскочил.

Пару секунд ничего не происходило, и Сашка уже заволновался, что «картошку» выкинут обратно, но в этот момент в здании бабахнуло.

А Пустырник и Семен, догоняя остальных, еще прошлись автоматными очередями по соседним фанерным окнам, стреляя прямо от бедра, на бегу. Наверное, услышали, что там кто-то есть.

Когда все они вчетвером догнали остальных, дверь уже была распахнута — замок и самодельный засов валялись под ногами. Отряд уже был в здании.

— Все за мной! — услышал Данилов голос дяди Жени. — Не отставать! Патроны берегите.

Грохот выстрелов был оглушающим, будто дробил горную породу какой-то жуткий механизм.

В коридоре еще витала поднятая взрывом пыль. Где-то там впереди были слышны топот ног и крики, полные лютой злобы.

Прежде чем переступить порог, парень ненадолго замешкался. Санаторий выглядел внутри таким же ободранным, как и жилые дома: облезлые стены, осколки стекла, штукатурка и битый кирпич на полу да поломанная мебель вокруг. Тут побывали несколько поколений мародеров и бродяг. Но отдельные, как сказал бы дед, «артефакты» остались, вроде плакатов под стеклом о том, как важно соблюдать гигиену и как опасен СПИД.

Винтовка, которая всю дорогу казалась просто тяжелой и неудобной, оказалась еще и неухватистой. Стрелять из нее, как понял он, будет еще неудобнее, чем нести. Широкий нож-мачете в кожаных ножнах колотился об ногу.

Но все остальные уже исчезли в темноте холла. И где-то там вовсю уже шла драка. А значит, медлить было нельзя.

Своего первого врага он убил через минуту. Просто оказался первым, кто его заметил. Увидел явно чужого человека в зеленом камуфляже с листьями, который медленно поднимался из-за стойки, где когда-то, наверно, сидел какой-нибудь врач или дежурный. Поднимался, выставив перед собой «калаш». Данилов упер приклад в плечо, навел винтовку, как учили, и нажал на спуск. Фигура, подсвеченная собственным налобным фонарем, повалилась рядом с давно разбитым монитором. Зачем он только зажег свет? Видимо, занервничал и запутался.

— Прямо в лобешник. Молоток. А не хрен было фонарик на башку вешать, — отметил его поступок видевший все Семен. Но фонарик снял, обтер тряпкой и забрал себе вместе с обоймами. Про то, что надо собирать боеприпасы, им напоминать не надо было.

— Идем вперед в темпе, — бросил Пустырник. — А то они сейчас очухаются. Да не эти… эти уже всё, — он пнул одного из мертвецов с залитым кровью лицом. — Кореша их сверху.