Дети белой крови

Он взлетел на крышу, чтобы поскорее увидеть нужный дом, и не поверил своим глазам. Дом был в руинах. От воздушного особняка, в котором прошло его детство, остались лишь обугленные камни, зеленый сад обернулся выжженной землей. Одно из упавших деревьев придавило Софию, жену Кирилла, а сам Кирилл пытался ей помочь. Они оба были живы – и оба оказались слишком далеко от своей дочери.

Лиза замерла на площади перед уничтоженным домом, а всего в паре шагов от нее возвышался черный конь, окруживший их обоих пламенем. Среди огня и дыма контраст между ними был особенно велик: хрупкое тельце человеческой девочки рядом с массивной тушей чудовища. Вейовис мог легким движением копыта раздробить ей голову – и он хотел это сделать, Хэллоуин чувствовал! Может, другие лидеры Сообщества и собирались взять кого-то в заложники. Черный конь опьянел от крови, и в уничтожении такой юной, беспомощной жизни он видел особое удовольствие.

Хэллоуин понимал, что перед ним Лиза, но он все равно видел там Хелену. Маленькую Хелену, которая получила второй шанс и снова ходит по улицам Латебры. А он снова подводит ее! Он был близко, и, если бы ей угрожал обычный нелюдь, он бы уже уничтожил его. Но в скорости Вейовис был равен Ариону… На то, чтобы пересечь целую улицу и добраться до площади, Хэллоуину требовалось не больше трех секунд. Вейовис убил бы девочку за долю мгновения, поэтому смысла сражаться уже не было, однако Хэллоуин все равно пытался. Он не думал о своих шансах, о силе противника или о том, что будет, если он снова подведет Хелену. В его сознании, замутненном чужой кровью и волей, осталась только одна мысль:

Быстрее…

Был хруст бьющегося стекла, была острая, но едва ощутимая его новым телом боль в ладони. Все это – как будто не с ним, не по его воле, само собой. А он просто бежал вперед, впервые за долгое время не как Хэллоуин и даже не Джон Доу, а как Иоанн Энтис.

Быстрее…

Спасти Лизу от Вейовиса… Нет, спасти Хелену от искаженного яростью монстра! Какая разница? Нужно только спасти, нужно…

Быстрее!

Черный конь взвился на дыбы, готовясь раздавить человеческого ребенка. Но вместо того, чтобы нанести удар, он, неожиданно для себя, грузно повалился на мостовую. Его тело, только что такое сильное и несокрушимое, было покрыто глубокими ранами, его шкура была почти полностью содрана, его ноги – сломаны. Вейовис не погиб, но за миг, который он упустил, кто-то выиграл битву с ним, и черный конь уже не мог подняться.

Его удивление длилось недолго – скоро он увидел, кто победил его. Странное создание… Тело человека – с неестественно изогнутыми ногами, измененными для недоступной людям скорости, с когтями на руках, а главное, истекающее кровью, но не красной, как у людей, а черной и от этого похожей на грязь. Она тонкими ручьями вырывалась изо рта и носа человека, из ушей и уголков его глаз, покрывая разводами его бледную кожу.

Глаза, смотревшие на Вейовиса, были двумя бездонными озерами черной крови. Он никогда еще не видел таких глаз.

Одной рукой Хэллоуин прижимал к себе перепуганную, рыдающую Лизу, а другой все еще сжимал осколки ампулы с кровью демона. У него не было времени на полноценный укол, и он просто раздавил ее. Осколки изрезали его кожу, черная кровь попала в раны, она оказалась внутри него и изменила его, и не важно, как.

Хэллоуин понимал, что это конец. Маркус был прав, нельзя бросать вызов самой природе, превращая себя в существо, которое не должно было появиться на свет. Он чувствовал, как кровь демона разрывает его изнутри – сильная и необходимая ему, но вместе с тем смертоносная для него самого. Он еще мог вернуться после использования крови василиска и Ариона, но не после этого, он пересек черту.

Но он ни о чем не жалел. Девочка в его руках была лучшей наградой. Если ему нужно было умереть, чтобы спасти ее, он сделал бы это снова и снова.

К нему подбежал Кирилл, перепуганный, дрожащий больше, чем его дочь. Он смотрел на брата с таким ужасом, что Хэллоуин невольно усмехнулся: надо же! Он думал, что не сможет внушить Кириллу большее отвращение, чем раньше. Но сейчас он был всем, что ненавидели универсалы, живым воплощением греха, и это сыграло свою роль.

Кирилл был так напуган, что не мог произнести ни слова, чувствовалась, что вся его сила воли ушла на то, чтобы приблизиться к брату. А Хэллоуин и вовсе не мог говорить: черная кровь заполняла рот, проливаясь на подбородок, горячая и горькая, совсем не похожая на человеческую кровь. Он просто передал Лизу отцу. Ради этого момента он и пришел сюда, вот что искупало все остальное.

Так странно получилось… Он, по большому счету, прожил жизнь зря, но этими двумя поступками искупил все остальное. Небесный Опал, отданный Огненному королю, и маленькая копия Хелены, для которой жизнь началась заново. А может, еще и смерть Вейовиса? Хэллоуин знал, что умрет, но пока не был мертв. Почему бы не воспользоваться этим, чтобы утащить с собой одно из великих чудовищ?