Дети Бемби

Гено, несколько смущенный тоном матери, начал рассказывать о своих бедах. Сейчас ему внезапно стало ясно, кто был его спас. Отец. Естественно, только он. Никто другой, кроме отца, о нем бы не позаботился! Гёно не был уверен, надо ли ему упомянуть об отце или промолчать, и Гурри застала его врасплох своим вопросом:

— Кто отвлек от тебя изверга?

Ответ у него вырвался сам собой:

— Отец!

Обитатели леса не знали, что такое ложь. Они могли что-нибудь утаить, могли о чем-нибудь умолчать, но ложь им всем была незнакома.

Ответ Гено вызвал всеобщее волнение.

— О! Бэмби! — прошептала Фалина.

— Наш отец! — в восхищении воскликнула Гурри.

Восторг обуревал мать и дочь. Гено с упоением описывал действия отца. Никто не сомневался в том, что Бэмби спасся.

Гурри отвела мать в сторону.

— Не будь так холодна с тетей Роллой, — очень тихо, неслышно для других, попросила она от всего сердца. — Будь с ней поласковей, она ведь больна.

Фалине было трудно помириться с Роллой, но и отказать дочери она не могла.

— Может быть потом… Может быть потом, — сказала она, — сейчас не могу.

И она ушла.

Гурри не успела сказать Ролле несколько добрых слов, потому что Гено и Бозо неожиданно поссорились.

— Мой дорогой, — начал Бозо, — мне досталось куда больше, чем тебе!

Конечно, это было сказано высокомерно.

— Больше? Куда уж больше!

Гено рассердился. В первый момент он не нашелся, что ответить.

— Гораздо больше! — повторил Бозо. — Я чуть не умер!

Обозленный тем, что к его приключению отнеслись пренебрежительно, Гено вспылил:

— Ты просто по глупости влип неизвестно во что! Разве можно нас сравнивать!

— Именно это я и имел ввиду, — съязвил Бозо. — Как можно сравнивать твою маленькую беду с той смертельной опасностью, которая угрожала мне.

Гено не дал ему закончить.

— Я никогда больше не буду с тобой разговаривать! — свысока бросил он и побежал вслед за матерью.

— Бозо! Это ты затеял, ты начал сравнивать! — серьезно сказала Гурри. — Тебе не надо было это делать. Сейчас не время! Ты еще пожалеешь!

Она подпрыгнула и побежала к матери и брату.

Оставшись одна. Ролла грустно сказала:

— Ты хотя и был прав, сынок, но…

— Я уже жалею об этом, — быстро добавила Лана, — вместе мы были бы так счастливы.

В тот же день егерь обнаружил мертвого оленя. Озадаченный, он ломал голову: кто же натворил такое! Вскоре он обнаружил на развороченном снегу собачьи следа. Тщательно исследовав их, увидел, с какой злобой собака травила оленя. Потом нашел остатки разорванной лани.

— Да, этот негодяй поработал на славу!

Что это была за собака? Большой сильный пес, в этом егерь не сомневался. Он методично обдумывал детали. Травля длилась долго, и это говорило о многом. Но егерь не слышал собачьего лая. Значит, волкодав. Такая собака есть только у бургомистра. Неприятно.

Однако, приятно или нет, а собаку необходимо убрать. Тут мог помочь только заряд дроби. Она его получит. И егерь устроил засаду. Он караулил Неро на опушке леса. Ждал три дня. Никакой Неро не появился.

На четвертый день он прибежал. Но ветер дул ему навстречу и нес запах егеря. Словно спугнутая дичь, Неро повернулся и поспешил назад в деревню. Два дня он не показывался. Егерь только зря потерял время. Наконец, на седьмой день Неро пришел.

От охотничьего азарта его лихорадило. Стояло полное безветрие, ничто не предвещало опасности, и Неро бросился в заросли.

Егерь набил патроны самой мелкой дробью. Он надумал не убивать породистую собаку, которую бургомистр очень любил, а только напугать, проучить и отвадить от леса. Получив заряд дроби, Неро словно переломился пополам, жалобно заскулил и, хотя в голове у него все перепуталось, снова вскочил, так как ни одна дробинка не вошла глубоко в мясо. Поджав хвост, он чуть ли не заковылял на согнутых от боли и страха лапах, пополз на брюхе через поле к деревне, Егерь, посмеиваясь, смотрел ему вслед. Потом сразу же пошел к бургомистру и подробно обо всем рассказал.

Бургомистр все понял.

— Вам надо было бы его сразу же застрелить! Он заслужил это, чертов бездельник!

Лежа в углу, Неро с жалким видом свернулся в клубок и дрожал.

— Кто же так сразу убивает такого красивого пса? — возразил егерь. — Во всяком случае, я никогда этого не сделаю!

— Как бы там ни было, я вам очень благодарен, — сказал в заключение бургомистр, — виновата моя болезнь.

Тем дело и кончилось.

В лесу в это время царил полный покой. Никакой непрошеный гость не нарушал тихую жизнь обитателей леса, а обычные происшествия хоть и случались, но быстро забывались. Раны Роллы постепенно заживали; она почти не хромала, стала быстрее двигаться. Но она и ее дети избегали Фалину, Гено и Гурри. Бэмби не показывался.

Морозы спадали, небо отливало синевой, солнце начинало пригревать. Однажды утром повсюду появились подснежники с покачивающимися чашечками.

— Смотри, мама, — радовалась Гурри, — это цветы… Настоящие цветы!

— Да, моя девочка, — улыбнулась Фалина, — пришла пора цветения!

— Их так много, даже не сосчитать, — отметил Гено.

— Это предвестники, — сказала Фалина.

— Предвестники? — Гено настороженно посмотрел на нее. — Что они предвещают? Не люблю предвестников!