Дети бездны

— Что? — уставился на нее, как на дитя, вопросы которого изрядно поточили нервы. Глаза Сантьяго при этом стали бездонно черными, а зрачки яркими, светящимися.

Диану вовсе приморозило.

— Окаменили, — выдавила с трудом.

Мужчина тяжело вздохнул и уставился в небо:

— Умная мысль. Еще есть? Давайте. Решим все сразу — время не меряно, делать особо нечего. Так в разговорах рассвета дождемся.

— А дальше?

— Уйдем. Перед рассветом у людей самый сон.

Диана зажмурилась — может ей все это сниться? Слышится? Может, она сошла с ума от путешествия и теперь смотрит миражи?

Глаза открыла — видение не исчезло: болото, Сантьяго, лежащий, упираясь на локти и глядящий перед собой, силуэты деревьев и окаменевших лошадей, запах смрада, колючее одеяло.

— Вы кто? — решилась на еще один вопрос.

— Вы мне? — удивился мужчина. — Представиться еще раз?

— Да… Нет! То есть, я не про имя, а про то, кто вы.

Граф внимательно посмотрел на девушку и хмыкнул, отворачиваясь:

— Вы не перестаете меня удивлять, миледи. Когда мы сидели за праздничным столом в Артего, в тепле сытости и уюте, я вас не интересовал, а стоило попасть в передрягу, залезть в болото — тут же неуемное любопытство к моей персоне образовалось. Сами-то что думаете, кто я? — покосился на нее через плечо.

— Я не знаю, что думать, — призналась честно. Ее продолжали шокировать его глаза. Они мерцали и девушка убедилась, ей это не мерещится. — У людей глаза как у кошки в темноте не горят, — добавила тише.

— На себя смотрели? — опять глянул на нее через плечо.

Девушка икнула, вместо отрицания и прикрыла рот.

— Ну, вот, осталось, чтобы вы замерзли и заболели. Дэйн мне голову оторвет и будет прав.

Сантьяго развернулся к ней и завернул в одеяло плотнее, сверху накинул плащ.

— Вы не человек, — прошептала ему в лицо, белея от собственной смелости. У девушки голова кругом от этого пошла, голос совсем сел.

— Только не надо так расстраиваться! — рыкнул граф, встряхнув ее и тем, приводя в себя. — Мы из одного теста, Диана, — добавил тише. — Только ваш покровитель стихия огня, а моя — воды, вот и вся разница. Если вы встревожитесь сильнее — превратитесь в дым и вас отнесет неизвестно куда. Я могу вас не найти.

— Как это, в дым? — просипела, совершенно теряя разумную нить в разговоре. Может, это Ферна простыл и сейчас у него началась горячка? Может та болезнь, что у Дианы все же оказалась заразной и поразил его?

— Обычно, — выдал с нажимом. — Станете легкой, как облачко и понесет, куда ветер дунет.

— Бббред какой-то!

— Норма, — лег рядом и начал вновь обозревать пространство болот.

— Вы хотите сказать?…

— Угу, — кивнул не глядя. — Одного поля ягоды. Вы, я, жители Монтрей, Кадэ, Ноэ, Кенжа.

— Дэйн?

— Дэйн, — кивнул согласно.

— Он… мечет молнии?

— Послушайте, миледи, в мои обязанности не входят объяснения. Я должен привезти вас в Монтрей целой и невредимой, а там, встретитесь с мужем и пытайте его вопросами, сколько пожелаете.

— Вы раздражены.

— Я зол.

— Почему?

Сантьяго посмотрел в небо, набираясь терпения и, выпалил:

— Потому что самоуверенный болван! Мне не достало ум понять, что как планировал, тихо и незаметно, пройти не удастся. Люди ненормальны в своих религиозных порывах, а вы для них просто лакомый кусочек.

— Нам попадаются прекрасные люди.

— Гай Эверли например, — скривился мужчина.

— Я не о нем.

— А о ком? Кто еще вам или нам "попался"?

Диана надолго замолчала, не зная, что ответить, и вот вновь пристала с вопросами:

— Мы долго будем сидеть тут?

— До рассвета.

— Почему?

Граф вздохнул:

— Когда же ваш период "почемучки" пройдет? Мы ждем начало рассвета, миледи. В это время у людей самый крепкий сон, и мы сможем незаметно ускользнуть, если конечно, вас опять не обуяет жажда познаний и сомнений и вы не ринетесь в порыве в центр болот.

— Я буду послушна, — заверила виновато, а про себя подумала: "пока".

Сантьяго глянул на нее, как будто мысли услышал и головой качнул:

— Вы становитесь моим кошмаром.

— Взаимно, монсеньор.

— Никогда не думал, что с молодыми так трудно.

— Себя вы относите к старым?

— Диана, вы умеете молчать?

— Умею, но не люблю. К тому же молчание располагает к размышлениям, я боюсь даже думать о том, что происходит в моей жизни. Так к кому вы себя относите?

Сантьяго сел к ней спиной и почти рявкнул:

— К мужчине, у которого проблемы с терпением. Вы решили заболтать меня до смерти?

— А что плохого я спросила? Ну, хорошо, оставим вашу персону. Можно вопрос по существу: что будет после того как мы выберемся?

— Будем ехать! — уже не сдерживаясь, рыкнул Ферна.

— Куда?

— О, Боги Вселенной! В Оверлон!

— Это где?

— В стороне!

— А зачем?

— Тьфу!

Мужчина встал и зашатался по краю островка, держась подальше от девушки. Однако ее обида нервировала его и Сантьяго не выдержал, вернулся и подошел: