Дети богини Дану

Под тканью плаща Кейли стиснула кулаки. Хотела было броситься вперёд и вцепиться в царя ногтями или зубами, но тут же передумала и отступила на полшага назад, Ригану за плечо.

— Я бы казнил тебя, — продолжил царь, — но ты — или мазь, которую ты мне дал, — Кайден перевёл взгляд на Ригана, — сотворили чудо. И кажется, судьба, накликанная этим проклятым отцовским жрецом, побеждена.

— Это значит, моя богиня получит свои жертвы? — холодно спросил Риган.

Кайден хмыкнул.

— Трудный вопрос. Видишь ли… Твоё предсказание сбылось. И мазь, которую ты мне дал, возможно, помогла. Но и мой авгур был прав. Он предсказал и сытный пир, и болезнь, которая меня одолевала.

По скулам Ригана пробежали желваки, но он заставил себя промолчать.

— Я хотел испытать тебя на владение травническим ремеслом, но если это испытание ты прошёл — перейдём к последнему, что меня интересует. Четыре племени грозят мне войной. Воины в рогатых шлемах, что обитают на севере. Воины в пятнистых шкурах, что приплывают с юга. Воины в красных рубахах с востока и воины в клетчатых мешках, что обитают далеко на западе. Я хочу знать, какое племя нападёт первым в этот год.

— Но ты сможешь проверить ответ только весной. Я не могу столько ждать.

Кайден пожал плечами.

— Так или никак.

— Хорошо, — Риган вздохнул, прикидывая в голове, где бы разузнать побольше о вождях четырёх племён, — но и предсказание это потребует времени. Чем больше времени ты мне дашь, тем более точным оно будет.

— У тебя есть время до весны, — легко согласился царь. — Стража! Проводить предсказателя в его покой!

Риган шагнул вперёд, приготовившись проследовать к себе, но, подумав, обернулся и окликнул Кайдена, жадным взглядом поглощавшего фигуру Кейли. Попытался выловить контуры стройного силуэта в складках плаща.

— Царь–Медведь!

Кайден неохотно перевёл взгляд на друида.

— Когда я смотрел на танец, я понял, что на дикарке лежит проклятье. Любой, кто её тронет — умрёт от руки охраняющего её божества.

— Что?! — в голосе Кайдена послышалось разочарование.

Риган легко поклонился.

— Я, конечно, могу попытаться её очистить. Но для этого мне нужно каждый вечер проводить над ней обряд с дикими травами и речной водой.

— Напиши мне список трав, я сам её очищу!

— Так не пойдёт, — Риган отвесил ещё один поклон. — К травам могу прикасаться только я.

Кайден ощутимо колебался, и Риган добавил:

— Ты же помнишь, царь великих гор, дважды мои предсказания оправдались.

— Ну, хорошо, — Кайден, сдаваясь, махнул рукой, — снабдить невольницу охраной. Следить, чтобы она ничем себе не навредила. Но даже пальцем к ней не прикасаться. Все вон. Я устал и хочу отдохнуть.

Глава 27

Риган стоял у окна, задумчиво разглядывая бронзовую чашку с тонкой гравировкой. Обод чаши оплетал орнамент, и человек менее наблюдательный и менее искушённый в людских слабостях мог бы подумать, что неведомый мастер попросту желал украсить чашу такой тонкой работой, какую только умел изобразить — в угоду царю.

Риган и сам поначалу думал так. Орнаменты чужого города были ему незнакомы, и прочесть их оказалось нелегко, но времени у Ригана было предостаточно, и через некоторое время он обнаружил, что на выпуклых боках листья и ветки сплетаются, образуя новый узор. Не сразу Риган понял и его: на одной из сторон чаши юноша, державший меч, бросался в бой. На другой тот же юноша метал копьё. На третьей он стоял на камне к зрителю спиной, и, наконец, на четвёртом боку был изображён котёл.

Риган знал этот котёл. Знал он также меч и копьё — три священных предмета, два из которых были давно потеряны. Только котёл Дагды, как и сотни лет назад, стоял в чертоге Дану и в ночь Лугнасада наполнялся кипящим варевом из плоти убитого быка.

Четвёртого артефакта Риган не знал и изображения прочитать не мог. Ему не нравилось чего–то не знать. С тех пор, как Риган занял место верховного друида, прошло уже два десятка лет, и Риган был уверен, что никто в кругу не знал об истории туатов, обычаях и мире вокруг острова туманов больше него.

Однако же пробел в знаниях был налицо: из древней легенды он помнил три части, но четвёртой не видел никогда. Это несоответствие озадачило его даже больше, чем сам факт того, что он нашёл фрагменты истории сидов здесь, в десятках тысяч шагов от Эриу. Он настолько глубоко задумался о своём неожиданном открытии, что даже не заметил, когда открылась дверь, и на пороге показалась девушка, не покидавшая его мыслей все предыдущие дни.

Невольница какое–то время смотрела на друида, который не только призвал её к себе, но и потребовал приводить каждый вечер. Затем, когда дверь уже захлопнулась за спиной, шагнула вперёд и, остановившись рядом с Риганом, тоже посмотрела на сосуд, который тот сжимал в руках.

— Что ты делаешь?

Риган вздрогнул, услышав голос Кейли совсем рядом, но головы не повернул, решив не давать девчонке ни малейшей возможности властвовать над собой.

— Думаю, — сказал он.

— Ты пытаешься прочесть чашу.

Риган прищурился и всё–таки посмотрел на гостью.

— Интересный предмет, — признал он.

— Это легенда о четырёх временах. Разве у вас такой нет?