Дети богов

На одной из стен было с полсотни сигнальных лампочек разного цвета, они мигали и переливались как рождественская гирлянда в сочельник. В зеленых металлических шкафах гудело невидимое оборудование. Стрелки многочисленных аналоговых приборов слегка дрожали, замерев у своих отметок. Слева шел целый ряд шкафов, высотой метра полтора. В каждой секции были сделаны небольшие стеклянные окошки, за которыми были видны шкалы разных приборов. Снизу под большинством из них были расположены ряды круглых вентилей, регулирующих давление в системе или какие-то другие параметры жизнеобеспечения станции.

В центре зала с высоким потолком повсюду стояли офисные столы со старыми компьютерами. Тем не менее сам факт их нахождения здесь говорил о том, что база работала как минимум до середины восьмидесятых, что противоречило первоначальному выводу Пирсона.

– Да здесь целый музей вычислительной техники! – присвистнул Кайл, оглядываясь по сторонам.

В помещении действительно стоял целый микс из самой разнородной техники. Здесь были и огромные вычислительные машины, работавшие на лампах и перфокартах, и высокие стеллажи с вращающимися катушками магнитных лент, и более продвинутые модели рабочих мест, оснащенные дисплеями с кинескопами.

– Клянусь богом, в 1984 году у меня был такой! – радостно сказал Кайл, проводя пальцами по пыльной клавиатуре. Экран ожил, и на дисплее проявились зеленые буковки командной строки. – О, какая же это ностальгия!

Будучи одержим технологиями, Пирсон сел за стол и принялся вводить какой-то текст в командную строку, с интересом наблюдая, как диспетчерская наполняется шумом печатающего матричного принтера. На перфорированной слегка пожелтевшей полосе бумаги стройными рядами моноширинного шрифта появлялись строчки лог-файла, который запросил Кайл.

Пока он колдовал с техникой, Мороний предпочел пойти в сторону шкафа с бумажными журналами, в то время как доктор Краун подошла к огромному панорамному окну диспетчерской. Стекло слегка выступало вперед и было чуть наклонено кверху, что позволяло иметь превосходный обзор на все пространство подводного порта под ними. Ева даже представила себя стоящей на капитанском мостике и руководящей работой всего этого масштабного хозяйства. Ей казалось, что прикованные навеки лодки теряют свои металлические оковы и отправляются в путь. Перед ее внутренним взором они сновали туда-сюда, швартовались, принимали и разгружали платформы с грузом. Открывшаяся панорама мерцающих огней так захватила ее воображение, что она, словно наяву, увидела, как одна из лодок проплывает мимо ее стекла. Лодка медленно шла, вращая мощными винтами и оставляя за собой белый шлейф пузырьков бурлящей воды. На фоне сплошной серой громадины только иллюминаторы капитанской рубки выделялись светлыми пятнышками.

Вот она приблизилась и поравнялась с ее окном, Ева увидела капитана в черной форме и с фуражкой на голове. Рядом стоял старший помощник, и видение было столь реальным, что она даже потерла рукой глаза. Зажмурившись, она с сожалением подумала о своей болезни, преследовавшей ее в последнее время все чаще. Она вновь открыла глаза, но видение лодки не исчезло.

Всмотревшись в лицо человека, стоящего рядом с капитаном, она вдруг узнала его.

– Кайл… – медленно, с сомнением в голосе позвала она. – М-мистер Пирсон, мне кажется…

– Что там, доктор Краун? – Кайл изучал распечатку, одновременно споря с Моронием и Джеком относительно того периода, когда подводная база действительно была окончательно заброшена.

– Я… я не уверена, нет ли у меня галлюцинаций, но я только что видела Фогеля.

– Что?!

Возгласы всех трех мужчин слились в едином порыве. Джек первым подбежал к Еве:

– Где вы его видели?

– В подводной лодке…

– Какой? Где?!

– Она только что проплыла здесь на ту сторону…

Девушка указала рукой куда-то вниз, под пол диспетчерской. Джек с сомнением посмотрел на девушку и даже приложил свою ладонь к ее лбу. Он был холодным. Тогда он метнулся на противоположную сторону комнаты, где было расположено еще одно большое панорамное окно. То, что он увидел, заставило его на миг оцепенеть.

За толстым стеклом, отделяющим его от толщи ледяной воды, к пятому уровню швартовалась большая черно-серая субмарина. На ее борту белой краской было выведено U-411. Но то, что было ниже номера подлодки, заставило кровь прилить к его лицу. Там отчетливо красовался крупный логотип в форме двух перекрещенных семерок.

Глава 9. Новый Берлин

Дитмар Фогель стоял возле крохотного окошка подводной лодки и задумчиво смотрел вдаль. Каждый раз, возвращаясь домой из большого мира, его охватывало это странное двойственное чувство тоски и спокойствия. Спокойствие вызывала не столько вселенская тишина подводной базы, сколько глубинные детские воспоминания о ранних годах его жизни. Дитмар был из числа тех немногих членов Ордена, кто родился здесь, и для кого Антарктида была фактической родиной.