Дети драконов

– То есть у тебя нет ни одной догадки?

– Нет... Я не могу чувствовать ее так, как чувствую тебя или Айну, или Шуну. Да даже ее братца я понимал лучше! А Ива... она закрывается все время, прячется, утаивает от меня что-то.

Я задумался. Ушел мысленно вглубь себя в поисках ответа на этот вопрос. Даже про рыбу забыл.

– Эймурдин. Ты верно тогда сказал, что это гиблое место. И дядя Пат неспроста не хотел туда возвращаться. Оно и в самом деле сводит твою подружку с ума... – я прислушался еще немного к своим ощущениям и добавил уже уверенней: – Там, похоже, очень много звучит разных голосов, и некоторые из них далеки от доброты.

– Голоса... Ужас какой, – Лиан аж плечом повел. – Надеюсь, до нашего приезда она совсем-то умом не двинется там. И не городи ты глупостей – какая она мне подружка? Мелкая слишком.

– Мелкая. Но когда это мешало людям влюбляться?

– Брось, Фарр! Ну, правда, что ты мелешь?!

Я удрученно посмотрел на него и сплюнул рыбную косточку в траву.

– Хочешь сказать, что ты вообще ничего не ощущаешь? Не замечаешь, что стал для нее больше, чем просто старшим другом?

– Нет, конечно.

– Ясно, – я добрался до самого вкусного места на хребте и не спеша разделался с ним. Только потом, обдумав все, сказал: – Ты ошибаешься, Ли. Ива на тебя глаз положила основательно. Настолько основательно, что ей даже Шуна – не аргумент. Просто имей это в виду и будь предельно осторожен. Предельно.

Он посмотрел на меня, как на безумца, развернулся и пошел к ручью.

– Руки вымою, – бросил глухо через плечо.

6

Лиан не возвращался довольно долго. Я слышал чуть поодаль тихий плеск в ручье и догадывался, что он залез туда целиком. Когда увидел его снова, с мокрых волос брата стекала вода, и все лицо блестело от мелких капель.

– Все равно не понимаю, – сказал он, устало падая на траву у костра. – Не понимаю, что ею движет. Страх? Боль? Ненависть? Желание что-то кому-то доказать?.. Она иногда такая смешная, совсем ребенок, видно, что ей ужасно нужны защита и опора. А иногда – как колючий еж, как обломок копья в груди... То приходит ко мне со слезами и не говорит, отчего плачет, то гонит прочь, уверяет, будто ей никто не нужен. Но если то, что ты сказал – правда... это... это многое объясняет. Жаль, если так. Вот уж точно, я подобного вовсе не хотел. В моей жизни правда было много девок, но они все... им не нужно было меня самого – только мою Силу. Несерьезно это все, в общем, было. Да и мне от них хотелось только одного, сам знаешь. Но они были взрослые, мы понимали, чего друг от друга ждать. И я никогда не боялся, сделать что-то не так, обмануть... Эти девчонки пользовались мной, а я – ими. Всех все устраивало. Мне и в голову не приходило, что кто-то может... влюбиться в меня. Вот так просто, когда даже не было и намека на близость. Это кажется нелепым.

Я усмехнулся и тоже завалился в траву, подставляя лицо легкому вечернему ветру. Солнце еще не село, но все звуки вокруг уже предвещали скорую темноту.

– У тебя превратное понимание влюбленности, – сказал я, срывая цветы полыни и растирая их меж пальцев, чтобы прогнать рыбный запах. – Как правило, люди сначала чувствуют притяжение друг к другу, а уж потом между ними случается постель. Иногда. А иногда и нет... Иногда приходится несколько лет ждать, прежде, чем что-то подобное случится. Для того, чтобы привязаться к человеку, понять, что он важен, вовсе не обязательно делить с ним свои ночи. Ты ведь и сам должен это понимать не хуже меня... Похоже, Иве хватило одного того, что кто-то впервые за долгое время позаботился о ней, подарил ей свое тепло, ничего не прося взамен.

Лиан удрученно потер старый шрам над глазом.

– Даже если и так... я не давал ей поводов думать, что между нами что-то может быть. Проклятье! Да она просто ребенок! Я даже не могу смотреть на нее как на женщину! Мне... мне просто жаль ее. Ах, вонючее пекло! Что ж теперь делать?..

– Отталкивать ее нельзя, – немного поразмыслив, ответил я. – Сейчас это лишнее. Ты часто видишься с ней во сне?

– Часто... С тех пор, как уехали, почти каждую ночь.

– Что ж, тем более. Пусть все остается, как есть. А что ею движет... По правде говоря, я и сам хотел бы это понять. Сдается мне, тут все сложней, чем может показаться на первый взгляд. Мы явно не видим чего-то важного, что-то упускаем. Ладно... время еще есть. Будем думать.

Лиан уснул первым, когда темнота еще даже не охватил весь мир целиком. Я лежал и привычно смотрел на звезды. Время от времени закрывал глаза и видел на обратной стороне своих век насмешливое лицо кузена, но этот неугомонный человек с бесконечным запасом сил все никак не ложился спать. Только глубоко за полночь я наконец понял, что он погрузился в сон. И едва не рассмеялся, когда оказался внутри его видения. Даже во сне Дани продолжал думать – сидел с каким-то документом в руках и наслаждался поиском решения задачи.

«Ты когда-нибудь даешь отдых своей голове, братец? – спросил я его, возникая рядом. – Не боишься, что однажды она распухнет от мыслей и взорвется?»

Дани рассмеялся и весело хлопнул меня рукой по плечу.