Дети грозы. Книга 5. Драконья кровь

– Ты же знаешь, Элиас, я не люблю большие сборища. Но перед новым кальяном устоять не в силах.

Гости императора прекрасно поняли намек, дружно поклонились и потянулись к выходу. Дайм вместе с ними – только ради того, чтобы поймать мысленное: «В любое время, Дайм. Я буду ждать» – от Бруно Майнера.

И тут же услышал ожидаемое:

– Дамиен, задержись. – И, едва они остались втроем: – А теперь поговорим серьезно.

Что ж, вот и настало время подвохов. До сих пор ни один серьезный разговор с императором без них не обходился, вряд ли этот станет исключением.

– Как будет угодно вашему всемогуществу, – поклонился Дайм.

Император отмахнулся от церемоний.

– Садись, Дамиен, и рассказывай. Все как есть, а не ту чушь, которую ты писал в отчетах.

– Почему же чушь, Эли? На мой взгляд, прекрасный образчик эпистолярно-фантастического жанра. Хоть временами и излишнего объема. Помнишь, как весело было сгружать папки с отчетами со слона? Твои министры обзавидовались, они до такого не додумались.

Светлейший хмыкнул и с наслаждением затянулся кальяном.

Дайм старательно смутился и опустил взгляд.

Император рассмеялся.

Предчувствие близкого подвоха усилилось.

– Несомненно, это было прекрасно! Дайм, мальчик мой, я давно так не веселился.

– Рад, что сумел поднять вам настроение, отец.

– Не опускай глазки, как глупая кокетка. Дело с Пхутрой ты разрешил просто великолепно, хоть и совершенно противозаконно. Самое главное, что сумел не попасться.

Император сделал выразительную паузу. Дайм затаил дыхание. Светлейший выдохнул струйку дыма, тут же превратившуюся в любопытно подрагивающее ослиное ухо.

– Вот именно, мальчик мой. Что я, зря тебя учил не попадаться? – подмигнул Светлейший и добавил с тихой печалью: – Хотя в Сашмире тебя и ловить уже некому…

– Но на этот раз ты заигрался, Дамиен, – нахмурился император, не поддержав ностальгию Парьена по старым добрым временам. – Твои невинные шалости чуть не стоили тебе жизни, а нам…

– Седых волос, – продолжил вместо него Светлейший, оглаживая невесть откуда взявшуюся седую бороду. Длинную, чуть не до пупа, и со вплетенными в нее ромашками.

Дайм не выдержал, хмыкнул. Император одарил сначала его, а затем Светлейшего укоризненным взглядом.

– Жерар, я тут разговариваю с сыном серьезно, а ты?

– А что я? – Светлейший сделал невинные глаза, для усиления эффекта – небесно-голубые вместо обычных серых. – Подумаешь, маленькие шалости. На старости лет можно.

Дайм уже не понимал, смеяться ему или срочно проверять кровь на галлюциногенные вещества. Император и Светлейший, два самых грозных человека в империи, столпы государства, разве они могут вести себя так?.. Ладно, даже если могут наедине – то при посторонних?..

– Вот мы и подошли к главному, Дамиен, – кивнул император. – Ты – не посторонний. Ты – мой сын. Единственный по-настоящему одаренный сын. И хоть иногда ведешь себя, как мальчишка, ты все же взрослеешь.

– Лет через сто, глядишь, и бороду отрастишь… – добавил еще одну нотку балагана в этот пафос Светлейший.

Император поморщился, но продолжил:

– Я слышал, что ты избавился от Саламандры и пытался расстроить свадьбу Люкреса. О том, как ты врал брату в глаза, крутил за его спиной шашни с принцессой Шуалейдой и спровоцировал его на опасный эксперимент с кровью темного шера, я тоже наслышан. Это все – правда?

– Правда, отец. Не вся и с точки зрения известного своей честностью и прямотой Люкреса, но – правда.

– Также я слышал, что кронпринц приговорил тебя к казни за измену империи.

– Приговорил, – кивнул Дайм. – Что же касается измены империи – вы лучше всех знаете, что я не могу даже подумать о ней, не то что предать вас.

– Именно поэтому твой приговор я признал ошибочным и во всеуслышание заявил, что ты всегда был, есть и будешь верен нам. А теперь я хочу выслушать твою правду, Дайм.

– Да-да, слона с бумагой для записей я уже приготовил, – покивал Светлейший, поглаживая свою ужасную бороду с ромашками.

– Жерар! – укоризненно покачал головой император.

Светлейший его проигнорировал. Подперев подбородок рукой, он светло улыбнулся и попросил:

– Рассказывай, о Шахерезада. Мы внемлем.

– Как прикажете, о султан сердца моего, – передразнил его Дайм, чем вызвал смешливые искры в уже нормальных серых глазах учителя, и резко посерьезнел. – О том, что по приказу его высочества Люкреса я писал любовные письма Шуалейде Суардис, вы прекрасно знаете. Наверняка и копии писем прочитали, вы же любите эпистолярно-фантастический жанр. Также вы знаете, что сразу после встречи с ее высочеством я настоятельно рекомендовал его высочеству отказаться от этого брака. Совместимость дара в восемь с половиной процентов – это нормально для условных шеров, где и совмещать нечего. Но при силе ее высочества, с учетом сумрачной окраски дара и травматичных обстоятельствах его раскрытия опасность для психики его императорского высочества чрезвычайно высока. Вы читали мои отчеты. И я более чем уверен, что Светлейший согласен с моей оценкой.