Дети иллюзий

– Не буду, нажравшийся в любви несовершенен…

Неимоверным усилием подавляю смешок:

– Вот и молодец, не пей больше.

– Да у меня и нечего… – упавшим голосом говорит Дон Москито, – пойду спать.

– Ну, тогда спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Лерик. Пока.

– Пока, – говорю я уже в короткие гудки.

«Странно, – думаю я, положив трубку, – первый раз кто-то из моих друзей таким вот образом излил мне душу. Раньше я ничего подобного ни от кого из них не слышал, да и сам никому в жилетку не плакался. Может, это возраст? Конечно, доверие ко мне со стороны Дона Москито радует, но на него принято отвечать ответственностью…»

– Значит, твой друг не испугался позвонить, а просто не нашёл бумажку с телефоном? – подаёт голос Востоков, который, разумеется, внимательно слушал наш разговор от начала и до конца и теперь стоит рядом.

– Это некультурно, – назидательным тоном отвечаю я, – подслушивать чужие разговоры.

Игорь подходит ко мне и садится на соседний стул. В его глазах – вся хитрость мира.

– Ладно, не сердись, – улыбается он, – можешь считать, что у меня сильно развито женское начало. Очень люблю погреть уши.

– Всё равно это тебя не красит.

– Если тебе станет легче, то я считаю, что самые интересные истории не придумываются, а случаются. Надо только их замечать.

– Подслушивать, Игорь, – поправляю я, – подслушивать.

Востоков пропускает мои слова мимо ушей.

– У твоего друга, я так понял, запой? – как бы невзначай осведомляется он.

– Я бы не сказал, – отвечаю я хмуро, – просто напился с утра.

– Так это и есть – запой! – хохочет Игорь.

Снова звонит телефон. На этот раз поднимаю трубку я.

– Игоря дай, – слышу я тихий с присвистом голос, в котором с удивлением узнаю Игоря номер два, то есть Климова.

Передаю трубку Востокову.

– Там Игорь, – говорю я тихо, чтобы тот не услышал, – и он, похоже, заболел.

Востоков прикладывает трубку к уху и делает добренькое лицо.

– Да, Гарри, – говорит он ласково, – я тебя внимательно слушаю.

Что говорит Климов, мне, естественно, не слышно, но из того, как стремительно сползает фирменная улыбка с лица моего генерального директора, а вместо неё проявляется гримаса отвращения, я делаю вывод, что дело там пахнет скипидаром. У Востокова чрезвычайно выразительная мимика, любое изменение в настроении моментально отражается на лице, поэтому, скорее всего, я прав.

Между тем Игорь продолжает кривиться и мрачнеть. Делает он это молча, что придаёт сцене лёгкий антураж немого кино, где лишённые голоса актёры могли уповать только на корчение рож и заламывание рук. «Разговор» длится долго, минуты три, а может, и все пять, а Игорь всё молчит.

«Что же там такое? – думаю я. – Уж не случилось ли чего?»

Окончательно превратившись в усатую тучу и так ничего не сказав, Востоков кладёт трубку на рычаг.

– Климов сегодня не придёт, – сообщает он, вырывая сигарету из пачки, – так что тебе придётся выполнить кое-что из его обязанностей. Да и мне тоже.

– Он заболел, да? – спрашиваю я.

– Да, той же болезнью, что и твой друг! – резко отвечает Востоков. – Алкаш хренов!

Игорь садится в кресло и закуривает. Прежде чем задымиться, сигарета выписывает несколько пируэтов в пшеничных усах. Глубоко затянувшись и выпустив дым «горынычем», то есть из обеих ноздрей, он начинает:

– Как ты помнишь, – произносит так, словно он мой отец, а я, соответственно, его сын, – вчера господин коммерческий директор проиграл мне две бутылки водки.

– Конечно, помню, – отвечаю я учтиво, совсем как примерный сын.

– Так вот, по просьбе проигравшей стороны мной было принято решение, не откладывая дело в долгий ящик, распить выигрыш прямо вчера вечером. – Игорь делает многозначительную паузу. – Но так как мы, по независящим от нас причинам, так и не смогли вчера друг до друга дойти, опять же мной было предложено призвать на помощь современные технологии общения.

Делаю вид, что заинтригован:

– Это, простите, какие?

– Всего лишь телефон, – небрежно бросает Игорь, – Гарри на одном конце, я на другом. Бутылка у каждого своя.

– И как?

– Знаешь, нормально. Сначала непривычно, но после пятой – в самый раз. Ставишь телефон на громкую связь, и, гуляй, рванина…

– Тогда почему же столь разный эффект?

Востоков делает растерянно-виноватое лицо.

– Я-то свою выпил только до половины, – говорит он, потупившись, – а вот господин коммерческий директор, похоже, полностью. А может, потом и ещё за одной сбегал…

Меня разбирает смех, но я сдерживаюсь.

– Только вам могла прийти в голову гениальная идея нажраться по телефону! – говорю я с восхищением в голосе. – Обещаю, что обязательно применю полученные знания на практике!

Востоков, похоже, принимает мой восторг за чистую монету – разваливается в кресле и начинает разглагольствовать: