Дети Импульса

Ветвистые росчерки энергии, внезапным блеском замкнувшие побоище в кольцо, вздыбились над землей и обрушились на бесовский муравейник. Оплетенные жгучим рисунком твари взорвались бесцельными метаниями — точно песчинки на ветру.

Хооровский маг, сокрытый за движением воинов, по пустякам не разменивался. Нанес страшный, но бесполезный удар. Молниевый трепет растворил отродье, позволив увидеть то, что осталось от доблестных моргов — униформы, клочьями взметнувшиеся на ветру, да белизну обглоданных костей, что устлали землю.

Смесь ящера и человека, демон, чьи лоснящиеся валы мышц внушали комплекс неполноценности, бурой массой возвысился над течением однотипной экипировки. Вскинул лапы, увенчанные лезвиями когтей… Солдаты не оценили замах — пробили лезвиями кожистую грудь, но предотвратить удар не смогли. Умирая, тварь обрушила конечности на головы, разметалась в пляске агонии. Обратив окровавленную морду к свинцовым облакам, протяжно завыла в приближении Костлявой.

Зов услышан.

Из атмосферной пелены выпали десятки Крыльев Садари — гигантскими летучими мышами снизились над сомкнувшимися рядами противника… Желтые нити дротиков едва уловимыми отсветами углубились в коричнево-зеленую массу и вернулись, унося души моргов на светившихся остриях.

Николай осознал — орда Крыльев ему не подвластна. Лишь короткие всплески ярости напоминали о некогда полноводном океане искр, наполнявшем разум. Круг Двенадцати уподобился жалким отголоскам эмоций и стремлений, всецело направленных на уничтожение Врага. Демонам не требовалось указаний.

Опустошитель стиснул эфес Иллитерия. Не привыкать — он остался в гордом одиночестве. Позади измочаленные лесные дебри, впереди безумие столкнувшихся армий. Истерически смешной момент; соотношение количества охотников и добычи извратило самою суть битвы.

«Мальх!» — клич потонул в черноте ментальных провалов. Жар. Удушливая вонь. Потеря контакта с Садари чревата необратимостью. Спектральные дебри окрасились красным. Он почти нащупал… Николай замер, осыпаемый хлопьями пепла. У ног слабо подергивался скрученный ранами морг.

Далекими огоньками в разуме колыхнулись чувства жажды, радости и удовлетворения. Он стремительно метнул к ним спектральный захват и… разбился о блок демонической увлеченности. Пинком разметал россыпи углей. Вот и вся сказка — амулеты даровали власть над Крыльями, но стоило им увлечься битвой и цепь разомкнулась. Резанула злоба…

— Ушлепки… — Чернота доспехов смазалась в рывке.

На флангах изменчивыми зарисовками возникли ряды противника, что норовили стиснуть, раскатать цель в маленький полиморфный коврик. Справа из общей мозаики сражения вырвалась плотная черная тень — различимая краем глаза угроза. Глухой плащ, развивавшийся на ветру, голубоватый клинок и золотистого оттенка сандалии — весомый набор, к которому следовало присмотреться.

Тягуче плавно Черный изогнулся в сложнейшем выпаде — распался на несколько полупрозрачных силуэтов, сотканных в траекторию ударов. Сверкнуло лезвие.

Николай отсчитал положенные доли секунды. Оценил вектор атаки и чуть сместился. С первыми зачатками изумления черный меченосец увидел, как его меч непонятным образом скользит вдоль вражеского лезвия. Сделав заключительный шаг, димп перенаправил Иллитерий в зигзаг контратаки.

Темный воин беззвучно исчез, растворившись в кусках плаща, ниспадавших на планету. Николай наткнулся взглядом на ящера, увлекшегося переработкой фарша. Ткнул мечом Судьбы назад — кто-то хрипло выдохнул, тяжестью повисая на Иллитерии. Досадная помеха на пути решения… Мясную горку необходимо подчинить.

Опустошитель достиг завра, ухватился за непомерную лапу и дернул.

— Стоять! — рявкнул в небо. Проследил за моргом, обильно размазанным по травяной путанице, и посмотрел на демона, заслонившего обзор. Тварь в ответ тупо сфокусировалась горящими бусинками глаз, в которых плескалось желание продолжить бой.

— Жертвы не здесь!!

Последовала слабая попытка высвободиться, что едва не стоила димпу руки. Адская силища. Отгрохотала череда взрывов, в небе разлилась струя пламени…

— Дальше… — Не в силах преодолеть стремление демона Николай проехался по равнине. За неимением лучшего попробовал вложить в куцый мозг твари спектральные параметры объектов атаки. Но ящер не понимал: Хозяин удерживал в момент наивысшего упоения боем, когда зов Садари толкал вперед — к вкусной косточке…

Клекот и скрежет двумя метрами выше намекнул на угрозу. Крылатые гостьи пикировали к жертве в пароксизме смерти.

Иллитерий полыхнул молниеносным выпадом. О траву глухо ударились три туши. Следующий маневр увел Николая из-под лап твари — меж лицевой броней и костяными остриями осталась доля миллиметра.

Недолго думая, ухватился за проносившиеся мимо конечности. Рывок оборвал мысли стремительным изменением ракурса битвы, что провалилась куда-то вниз, затем накренилась, распахнувшись океаном тел… Невольному транспорту не понравился громоздкий пассажир; пейзаж заметался.