Дети Импульса

Над Опустошителем простерлась тень. От неожиданности он пригнулся, с трудом подавляя импульс атаки. В десятке метров от земли проплыло темное золото та-года, сжимавшего в когтях бревно. На равнину легло басовитое жужжание…

Отпустив эфес Иллитерия, Николай перемахнул борозду, оставленную чем-то острым и с головой окунулся в полосу синеватого дыма. Неосознанно оправил куртку. Т’хар задумал свести всех вместе, что ж, как говорится, неисповедимы пути… Оставалось надеяться, старшому хватило ума, не приглашать на общее собрание Эдэю — кровь и расчлененка не способствуют добрым отношениям.

Над утрамбованной насыпью лесенки нарисовался абрис входа. Солдаты, расположившиеся подле, покосились на новоприбывшего. Еще один лорд? А цимеса нет…

Николай пригнулся и ступил в окружность стрелкового поста. Стены сомкнулись свежей древесиной и черными пятнами копоти на старых бревнах. Но первое, что узрел Николай, — линия из девяти творений Импульса с лазурным Т’харом по фронту. Родственники разом прекратили негромкий обмен впечатлениями и повернулись на звук шагов — на удар димповского спектра. А он, в свою очередь, испытал девять огненных прикосновений, снизивших алкогольный накал.

— Да он тупо бухой, — ткнул рукой высокий шатен, облаченный в золото. Неизвестный, с которым скрестили мечи.

На Золотого шикнули. Т’хар просительно оглянулся, всем видом призывая димпов прочувствовать серьезность момента. Николай постарался распрямиться.

Четрн мысленно усмехнулся. Зная Мика, можно предположить, что парочкой бокалов алькарского дипломатическая миссия размялась перед серьезным литражом. Опустошитель крепок, да и обвес подобающий… Белоснежная неопределенность волос, знакомые черты лица и страшный провал глаз. Но причислять нового родственника к стану друзей Чет не спешил. Сперва Мик поделится информацией, а уж потом…

— Итак, — разбил Т’хар равномерный посвист ветра. Он приблизился к Николаю и занял позицию между очагами недоверия. — Мы здесь.

— А Мик в отключке, — уточнил Чет.

Под стать пасмурной погоде димповские лица замкнулись в ожидании неизвестности. Недавние противники изучали друг друга, оценивая плюсы мирного сосуществования. Николай разглядывал их, они разглядывали его — молчаливый эпиграф встречи, застывший среди бревенчатых стен. Посчитав, что предварительному знакомству уделено достаточно времени, Т’хар излишне бодро объявил:

— Пора соблюсти негласную традицию и представиться по форме.

Всколыхнулось напряжение. Моменты официального знакомства всегда обременяли своей непредсказуемостью. Но рискнуть необходимо; за последние месяцы семейные узы окрепли и шанс на удачное завершение церемонии приблизился к максимальному.

— Т’хар Буревестник.

Старик выпрямился и огладил лазурную гладь брони — точно костюмчик поправил. Седая грива волос, суховатые черты лица — знакомый облик с новыми гранями.

Дэм сделал шаг вперед. Угловатые выступы доспехов блеснули, создавая иллюзию движения робота. Инициатива подхвачена.

— Дэм Алхимик.

К Дэму присоединилась Родора, чьи рыжие кудри над зеркалом доспехов поникли от избытка влаги. Она скромно кивнула и, если Николаю не показалось, незаметно подмигнула. Вне всяких сомнений, она хороша.

— Родора Бритва.

Азейра. Серебряный Холод. Образ, укутанный кристалликами льда — инистой вуалью, за которой проглядывали родственные черты холеного, красивого и непроницаемого лица. Средоточие белого, что на фоне темноватых укреплений смотрелось болезненно ярким окном в зиму.

— Азейра Вьюга. — Голос звучал мелодично, как ледяной перезвон.

Николай постарался улыбнуться. Королева льда вызывала непонятные чувства.

Секундную паузу нарушило движение Стразора — черного дымчатого силуэта с единственной отчетливой деталью — головой, на которой яркими изумрудами выделялись глаза, что донельзя походили на глаза правителя Фо-рига. На этом явное сходство заканчивалось — лорд светился циничностью. Он многое повидал и сделал выводы.

— Стразор Чистильщик.

Итого пятеро. Шестым стал смуглолицый Спуур — на редкость спокойный, учитывая обстановку. Диссонансом хладнокровию выступала защита, обвившая димпа живыми языками огня. Образ пылал, отбрасывая алые отблески на утрамбованную землю.

— Спуур Инферно.

Едва утихли последние отзвуки слов, шевельнулся один из ранее не виденной троицы — крепко сбитый мужчина с красным оттенком кожи. Судя по экипировке, он имел отношение к доблестной федеральной гвардии — до боли знакомой Охотнику. УКОБ и федералы всегда соседствовали бок о бок.

— Ор Защитник.

И сразу, без перехода, эстафету знакомства приняла высокая брюнетка, облаченная в непорочно белую мантию. Она источала доброжелательность и, что самое странное — искреннее тепло, крайне непривычное для бывшей Элиты. Николай замялся, не зная, как реагировать на дружеское участие.

— Лаони Мистерия.

Чет долго молчал, поочередно изучая Лаони, Т’хара и новоявленного родственника. Не то, чтобы шел на конфликт, но нельзя же вчера рубить друг друга, а сегодня обмениваться любезностями… Локоток Мистерии прервал течение димповской мысли. Четрн досадливо посмотрел на спутницу жизни: