Дети Импульса

— Сука… — сгорбился Николай. — Перебросил к Ладору лепурские и алькарийские гарнизоны, три раза восполнял заряд…

— Умеешь перезаряжаться? — Михаил отставил кувшин.

— Да.

— И как?

— Освоил единственный способ мгновенного восстановления заряда до максимума, — криво усмехнулся Николай. Пальцы задрожали, и он поспешно сжал кулак.

Слово «возрождение» не прозвучало, но тяжким черным вымпелом повисло над столом. Настройщик выпрямился, недоверчиво разглядывая собеседника, который только что спокойно сообщил о том, что трижды помер и воскрес. Михаил помнил воскрешение Лаони.

— Ты это… не увлекайся… — Он торопливо приложился к кувшину.

— Спасибо.

— За что?

— Просто так, — улыбнулся Николай.

— Обращайся. — Михаил утер губы и не утерпел, спросил: — Возрождаешься мгновенно?

— Да. Почему — не знаю. Но подозреваю, что старшие знают больше, чем говорят…

Внезапно Николай резко привстал. Странно повел головой, точно шею свела судорога. Глаза димпа залила чернота… Ласковый, до сего момента ненавязчиво подбиравшийся к кувшину, мячиком отскочил от стола, повис в воздухе и заорал.

Не успевая сообразить, Михаил качнулся назад. Эфес толкнулся под левой рукой. С грохотом упал опрокинутый стул.

— Ник, кто…

Впоследствии Михаил и сам не смог вспомнить, почему ни на мгновение не допустил мысли о том, что родственник собирается напасть.

— Там…

Николай ткнул рукой в никуда. Перед мысленным взором, где-то в туманной зеленовато-коричневой бесконечности, разгоралась яркая звезда, которая, если вдуматься, зажглась на границе Алора. От режущего сияния сущность Опустошителя, мягко говоря, встала на дыбы.

Тягучими густыми волнами над противостоянием проплыл трубный звук. Замерли не только живые создания, но и сама природа.

— Погоди, Мик, сейчас…

Николай ухватился за Иллитерий. На шее канатами вздулись вены… и судорога прошла. Он открыл глаза — тело неуловимым приливом обволокла чернота полиморфа. Секунду смотрел на вопрошавшего Михаила, затем легким движением выдернул Иллитерий из столешницы и обыденно сказал:

— Хоор пришел. И, сука, приволок что-то страшное.

Глава 20

Т’хар вздрогнул — маги Брона потрудились на славу, придав магической сигнализации глас иерихонской трубы. Он поморщился и оглянулся на шатер — неизменную и равнодушную стену ткани. Мгновение назад покинул пристанище в заурядном желании подышать свежим воздухом. Но стоило Найале ступить на порог, как случилось… Женщина замерла, становясь белее мела. Чуть лучше предупреждение восприняли солдаты. Один из часовых от неожиданности выронил копье и, краснея, торопливо подобрал оружие.

Адъюнкты качнулись к Повелителю, а ктаны из числа приближенных, наоборот, поспешили взлететь в седла. Более никаких целеуказаний — роли расписаны, задачи поставлены. Т’хару оставалось лишь молча кивнуть, чтобы противостояние ожило.

Конский топот, извечный стук копыт… Буревестник оценил скорость офицеров — достигнут позиций в означенный рок, но легче почему-то не стало. Жена. Необходимо решить, как поступить… А что решать? Он вскинул руку в прощальном жесте. Кони оседланы, свита готова — Белой Матери пора вернуться в Ладор, к мирному населению и паниковавшему городскому совету.

Прикусив губу, Найала отрицательно мотнула головой. Ее место здесь, рядом с мужем… Взгляд Т’хара заставил ее сделать шаг к лошадям. Каждый обременен долгом, который они не выбирали, но которому неукоснительно следовали.

Не время для слез. Обменявшись с мужем тысячью непроизнесенных слов, Найала поспешила к свите, бесцельно дергавшей поклажу.

Полоса Алорского леса подернулась черной дымкой. Аура гибели опережала хозяина.

— Доклад! — Т’хар стремительно направился к передовой линии противостояния.

Под перезвон стали за Правителем двинулись охранные тридцатки. Связные юркими лазурными тенями затерялись среди мелькания униформ.

Позиция достигнута. Т’хар замер на земле, изрытой битвой. Ладонь легла на эфес Яртарна, возникшего у левого бедра; лазурь защитной брони появилась чуть раньше.

Позади волной стихали скрип, голоса и жужжание. По флангам растянулись солдатские шеренги, за которыми складывали надкрылья годоки, чуть дальше обустраивались на бой маги. Изумрудными силуэтами выступили на поле ряды эльфийских лучников. Владыка Алькари прислал Ладору золотые отряды, элитных стрелков, о чьей меткости слагали легенды. Отличился и Лепур, от щедрот выделивший Фо-ригу гвардию Стегарда, Барьерных Клинков, некогда сумевших сдержать натиск Яротты с водных просторов Арка. Сколько тогда полегло никто не считал, но они возродились, чтобы ныне защитить Груэлл.

Т’хар нахмурился — возможно, когда-нибудь барды сложат о дне битвы тысячи песен, в которых надежда обретет высокий слог, но сейчас лишь пот, грязь и кровь выступят полноправно. Две армии столкнутся, чтобы драться насмерть.

— Доклад по правому флангу, — раздался голос.

Буревестник повернулся к невысокому ваарцу, возникшему за плечом. Начала поступать тактическая информация, подлежащая осмыслению и переработке в приказы… Т’хар хмуро оглядел подчиненных — бремя ответственности надлежало нести с подобающим величием.