Дети Импульса

Лепурка осеклась, точно сболтнула лишнего. Но намек не лишен смысла. Собрать бы сил для активации бэргов… А силы доблестно боролись с тошнотой и головной болью.

— Пей, — сказала Дзейра, торопливо протягивая кружку, над которой витал легкий парок и щедрый запах трав. Чего-то ктан не договаривала, но за муаром страданий Михаил проигнорировал недомолвки. Собрал волю в кулак и потянулся к сколотому краю спасительной емкости — отхлебнул, поддерживаемый сильной дланью лепурки.

Гортань, а затем и желудок обожгла горечь. И без того сумрачная атмосфера шатра потемнела. Утихли звуки, прорывавшиеся из-за полога. Ярким лучом мозг прожег холод, холод сменил жар… Жар усилился, и Михаил резко сел на лежанке.

— Это чего такое? — спросил на выдохе.

— Понятия не имею, нашла за шатром… Да шучу, пей. Шарет приготовил.

Похмелье стремительно отступило, сдавая завоеванные плацдармы. Неизвестные травы безжалостно выжгли муть, возвращая реальности краски.

— Может чмокнешь для усиления? — Настройщик скромно потупился.

— И рада бы, но твоим выхлопом только тварей…

— Вот сейчас обидно было…

За пологом шатра раздался требовательный голос. Хана романтике. Дзейра виновато вздохнула, пытаясь удержать момент. Но воинский долг напомнил о насущном.

— Иди, — Михаил чмокнул женщину в щеку.

— Я…

— Знаю.

Он потянул к себе одежду. Надо бы узнать, что пропустил, будучи в отключке.

— А почему не наблюдаю Ласкового?

— Чет подрядил его следить за новым лордом.

— И все еще живы?

Одернув форму, Дзейра помедлила, игнорируя повторный призыв. Эти секунды принадлежали только ей и Мику.

— Я долго того… — спросил Настройщик.

— Девять часов, — уже скрываясь за пологом, ответила Дзейра.

Проход закрылся, отрезав серость дня и лазурные силуэты связных, которые дружно шагнули к лепурке. Новые приказы, новые назначения. Михаил оглядел скудное убранство жилища. Пора на выход. Девять часов без свежей информации — жаль счастье не вечно.

Оставляя позади неуютную обитель, шагнул под пасмурную необъятность неба. Окинул быстрым взглядом серое полотно, что убегало к туманным Алорским лесам. Погода определенно испортилась, нагнетая эффект безнадежности. Чуть лучше выглядела земная твердь, приютившая шатры, кострища и тридцатки.

Настройщик усмехнулся и вскинул руки, обстоятельно потягиваясь. Неподалеку мерцал костерок, у которого, группируясь подле ктана, топтались бойцы… Дзейра оглянулась. Перехватила взгляд Михаила и ответила недвусмысленной мимикой, заставившей солдат добродушно хмыкнуть.

«Соберись», — вздохнул Михаил и вновь изучил ближайший участок противостояния. Недоуменно приподнял брови. Вокруг слишком много костров, избыток тридцаток… По большей части алькарийцы, легко различимые по серебряным макушкам, и лепурцы с рыжевато-белесой внешностью. Мимо бодро прошествовала группа эльфийских лучников. Вопрос на миллион — откуда у Ладора элитные алькарийские стрелки? Но их появление не единственная новая деталь пейзажа — в пяти метрах левее высился новый шатер.

Едва Настройщик сфокусировался на новоявленных апартаментах, мир незамедлительно обрушился пустотой. В грудь точно кипятком плеснули… Второй шатер принадлежал Опустошителю, который, вне всяких сомнений, находился внутри. А неподалеку, у вершины оружейной пирамиды, виднелось подозрительное серебристое пятно. Приглядевшись, Михаил хмыкнул — Ласковый соблюдал строгую конспирацию. Вытянулся меж копий, прикрыл мордочку хвостом и жутковато вращал глазами в попытках привлечь внимание друга.

— Как служба? — начальственным тоном осведомился Настройщик, приближаясь к солию. Ласковый вздыбил хвост восклицательным знаком.

— Завязывай, — покачал головой димп. Шутки шутками, а на слежку некоторые могли и обидеться. Солий мигом перебрался на дружеское плечо. Ему самому давно осточертело задание.

— Э-э, Ник… — обратился Михаил к пологу.

— Вползай, — раздалось хриплое.

Он вполз; осмотрелся, прицениваясь. Палатка типовая — унифицированная точка солдатского быта. Сам хозяин выглядел чутка экзотичнее. Сидя за миниатюрным столиком, гипнотизировал Иллитерий, вогнанный в столешницу. Время от времени проводил по лезвию ногтем большого пальца, и тогда по клинку плыли цветные разводы, заставлявшие Опустошителя непонятно передергиваться.

У Ника дрожали руки, — отметил Михаил после секундного замешательства. Когда лорд перевел взгляд на вошедшего, стало заметно, что левый глаз у него бездонно-черный, а правый замешан на красных, желтых и зеленых тонах.

— Садись, не стой, — поморщился Николай.

Поерзав на стуле, Михаил осторожно спросил:

— Ты в порядке?

— Почти…

Опустошитель поднял с пола и укоренил на столе кувшин яблочного сока. Немного подумал и предупредил:

— Слегка перебродивший. Здоровья ради. На глаза не обращай внимания и зверька своего успокой. Сегодня кидаться не буду.

— Звучишь бальзамом…

Михаил отбросил внутреннее стеснение. Николай кивнул — тех, кто видел в нем не только боевую машину, следовало беречь. И ради этого он готов кое-что простить семье.

Иллитерий метнул на стену радужный блик. Вновь.