Дети иного мира

Отряд обошёл стойбище и направился к отдельно стоящей большой юрте. Возле неё пленника сняли с коня, развязали — но держали сразу двое здоровых мужчин, не вырвешься. Сержана затащили внутрь… И тут он в бессилии заорал, по ноге побежала противная тёплая струйка. В центре юрты был приготовлен стол с ремнями. В углу возле жаровни и набора пыточных инструментов стояли двое: седой как лунь старик и молодой помощник, оба обвешанные амулетами и с орнаментом из звёзд и солнца на рубахах. Сержан пытался вырываться, орал, что не знает языка, он не сможет ничего рассказать. Его не слушали. Сноровисто привязали к столу, срезали всю одежду. Молодой брезгливо сморщился, потом накалил спицу и приложил к внутренней стороне бедра недалеко от паха. Пленник на это опять закричал, только беззвучно, забился в припадке. И не понять, от чего было больнее — от раскалённого железа, или от невидимых склизких пальцев, которые зашарили под черепом, с кровью выдирая воспоминания.

Юрта, в которой собирался Круг туштаев, была огромна и напоминала скорее небольшой дом. Неразборная, поэтому её перевозили на особой телеге сразу десять быков. Хан Толгой с раздражением вспоминал про это каждый раз, когда приезжал на созыв очередного Круга. Пережиток устаревших традиций, как и освещение с помощью ламп, заправленных земляным маслом. Сколько поколений назад от безбородых в Степь пришло такое полезное изобретение, как магические светильники, способные собирать и хранить солнечный свет? Да и сама юрта расположена на окраине столицы Великой степи, города, уже три столетия как выстроенного из камня. Но вот предки делали только так-то и так-то — вот сиди в полумраке. Хотелось в сердцах сказать, что предки много чего не делали, но разрушать по всей Степи города и построенные в них мастерские и школы не хочет даже самый рьяный поборник старины. Ведь нормального железа на меч или подкову в походной кузне не сваришь.

Толгой прибыл одним из первых. Постепенно места на серых кошмах одно за другим заполняли туштаи, самые знатные и влиятельные ханы народа нэрлих. Последним вошёл хан Хучин, и утихшее было раздражение снова захлестнуло Толгоя с головой. Главный соперник стал туштаем всего три вёсны назад, но уже успел попортить Толгою немало крови. Особенно теперь, когда великий каган не вел собрание железной рукой, а больше дремал с открытыми глазами. Сменить бы старика — но среди туштаев никак не могли решить, кто станет новым правителем Степи. Два лета Толгоя это вполне устраивало, он ещё не готов бросить остальным свою волю. Но этой зимой Хучин открыто дал понять, что хочет видеть каганом себя! Он богат, а под его бунчуком теперь почти столько же кочевий и городков, сколько у Толгоя. Дурак, его союзников влечёт лишь золото — а не сила правителя, не спокойствие земли под тенью туштая. Вот он пример, когда нарушены заветы предков, и наследовал первенец лишь за старшинство рождения, к тому же без испытания властью. Просидит Хучин на белой кошме недолго — но кончится его срок для нэрлихов усобицей, а потом набегами светловолосых из Леса, те с удовольствием сожгут кочевья на неделю пути всадника. Тогда о мечтах оставить своим потомкам власть над Степью Толгой может забыть.

Каган вошёл последним. С трудом согнулся, сел на белую кошму. Толгой подумал, что старик совсем одряхлел, этим летом побелели последние чёрные пряди в бороде. Как не вовремя рухнула Белая стена! Шаманы не лезут в политику открыто — но слово живущих-две-жизни, особенно таких, как Мэргэн, значит немало. Учитель учителей всегда благоволил семье Толгоя, Великий шаман мог бы придержать склоки до осени. Самое позднее в начале зимы собрание рода провозгласит, что старший сын успешно справился с выделенным ему кочевьем и может при нужде занять место отца. А имея наследника, который будет замещать правителя в делах бунчука, можно по закону выдвинуть свою кандидатуру на Круге. И никакой Хучин не сможет помешать избранию Толгоя… вот и торопится. Мэргэн сейчас вмешиваться не будет — старик никого не пускает к себе и никуда не выходит, почувствовал изменения мира.

Хучин перехватил взгляд соперника, дерзко посмотрел в ответ и начал свою речь. Он созвал собрание лучших их народа нэрлих, поскольку его нукеры захватили пленника из-за Белой стены. Вместо колдунов на южных землях теперь новая страна безбородых. Чужаки даже не подозревают, что Степь обитаема, не построили укреплений вдоль границы — надо организовать большой поход. Добыча будет знатная, даже на пленнике немало дорогих вещей, один только нож чего стоит. А ведь мужчина был всего лишь сотником своего повелителя.

Толгой дождался окончания речи, потом хлопнул по кошме возле себя, привлекая внимание, и задал вопрос.

— Именем круга спрашиваю. Сколько воинов потерял отряд ловцов?

У Хучина на мгновение дрогнула щека, и Толгой поздравил себя с удачной догадкой. Соврать перед лицом Круга соперник не рискнёт.

— Четверых, — нехотя признал Хучин.

— В открытом бою?

— Да. Троих, когда его ловили. Четвёртого, когда пытался бежать.