Дети Ирены

Операция удалась. Когда Ирена пришла на следующий день в приют проверить детей, старый доктор уверил ее, что дети добрались к нему в целости и сохранности. Она знала, что должна чувствовать облегчение. Она пыталась понять логику решения Яна. Поскольку для Ирены это был полный провал. Никогда больше она не будет сидеть сложа руки, пока детей отправляют в гетто. В течение следующих месяцев она предпримет новые, еще более смелые шаги. Она будет проносить больше еды и лекарств, делая это быстрее и эффективнее. Ей вместе с Иркой Шульц удастся пронести в гетто больше тысячи доз вакцины. Остальные друзья и участники ее растущей и набирающейся храбрости сети – включая Ягу Пиотровскую – смогут доставить в гетто еще пять тысяч. Ирена будет проносить в нижнем белье пачки денег, а в сумке с двойным дном – лекарства. Люди по всему еврейскому кварталу уже знали, что Ирена – которую они в основном знали под конспиративным именем Иоланта – была женщиной, которая сможет справиться с чем угодно.

Ирена станет действовать еще активнее. И на этот раз не станет посвящать в свои планы Яна Добрачинского.

Глава шестая Грузовик из гетто

Варшава, 1941–1942 годы

Ирка Шульц, начальница Ирены, покидая гетто, медленно отошла от блокпоста. Напряжение схлынуло. Так обычно все и случалось. Часто у ворот происходили страшные сцены, и Ирка считала, что ей повезло, если она не видела того, от чего весь день у нее потом разрывалось сердце. Где-то вдалеке раздался выстрел. Залаяла собака. Прогрохотал трамвай. Обычные звуки оккупированной Варшавы. Но когда она услышала звук дребезжащего под ногами канализационного люка, Ирка чуть не подпрыгнула от неожиданности. Это не значило, что звук был совсем непривычным; просто боль в сердце на сегодня стала неизбежной.

Шум повторился снова, тихое царапанье и безутешный детский плач. Быстро оглядевшись вокруг, Ирка опустилась на колени. Чтобы ухватить люк покрепче, она сняла перчатки и подняла крышку, испачкав юбку о грязный лед.

Ирка знала, что была лишь одна причина, по которой кто-то станет ползти через городские стоки: эти подземные каналы давно уже использовались еврейскими детьми и контрабандистами для того, чтобы перебраться на «арийскую» сторону и достать немного еды.

Ирка заглянула внутрь. От вырывающегося зловония на глаза набежали слезы, и она на мгновение отпрянула. Когда Ирка вновь повернулась к люку, из него на нее смотрело детское личико, истощенное голодом и несущее печать постоянного страха. У маленькой девочки были аккуратно уложенные светлые волосы и большие голубые глаза, она сильно исхудала и вся перепачкалась в грязи. Ребенок был слишком слаб, чтобы выбраться из люка. Ирка мягко подтянула ее вверх и, нагнувшись, прошептала в отверстие на тот случай, если за девочкой кто-то пробирался следом. Witaj! Czy est tu ktos? Здравствуйте! Есть тут кто?

Но девочка была одна. Может быть, она отстала от других, потому что двигалась слишком медленно. Сердце защемило, когда Ирка увидела прикрепленный к платью девочки тонкой швейной иглой клочок бумаги. На нем дрожащей рукой были выведены единственная цифра – возраст ребенка – и мольба матери к любому незнакомцу помочь ее дочери. Эту деталь Ирка запомнит навсегда.

Она видела, что девочка очень слаба. Но нужно было идти, чтобы по крайней мере отойти немного в сторону. Хулиганы-антисемиты и мелкие шантажисты рыскали по улочкам вокруг гетто в поисках любого, кто выглядел достаточно худым и несчастным, чтобы оказаться евреем. Евреи на «арийской» стороне были легкой добычей для вымогателей. Сохраняй спокойствие, – сказала Ирка себе. Иди медленно. Страх тебя выдаст. Родители, отправлявшие своих детей за стены гетто, учили их скрываться за лучшей из маскировок – счастливыми лицами. Ирка широко, фальшиво улыбнулась девочке, жестом показав ей тоже изобразить улыбку. Затем приложила палец ей к губам. Молчи. Глаза девочки от удивления стали еще больше.

Пока они шли в безопасную тень переулка, Ирка быстро прикидывала варианты действий. Девочке нужен врач. Ирка чувствовала, какой горячей и слабой была ее рука, и старалась не сжимать ее слишком сильно. Катастрофа. Слово упрямо засело в голове¹²⁸. Единственным вариантом был приют на Новогродской. Там хотя бы есть медики.

Выстраивая свою систему, Ирена Сендлер готовилась к подобным ситуациям. Ячейка сталкивалась с таким уже не в первый раз. Они с удручающим постоянством находили изможденных еврейских детей с другой стороны стены и уже знали, что делать. Сначала Ирка как следует вымоет девочку и сообщит о ней Ирене. Затем она поднимет телефонную трубку и позвонит в детский дом отца Бодуэна. На этот раз она, может быть, спросит свою подругу Владиславу:

– Могу я забежать сегодня, чтобы отдать пальто, которое брала у тебя? – «Сегодня» означало, что дело очень срочное.