Дети капитана Гранта

— Уже двадцать четыре исследователя, — заметил Роберт.

— Отлично, — сказал Паганель. — Половина майорского карабина уже моя. Теперь я покончил с моряками и перехожу к сухопутным исследователям.

— Браво, Паганель! — воскликнула Элен. — У вас изумительная память!

— Это особенно неожиданно, — добавил Гленарван, — у такого…

— Рассеянного человека, хотите вы сказать? — прервал его Паганель. — Увы, у меня память хранит только даты и факты!

— Двадцать четыре! — повторил Роберт. — Продолжайте, господин Паганель.

— Хорошо. Двадцать пятым был лейтенант Даус. Это происходило в 1789 году, через год после основания колонии в Порт-Джексоне. Уже было совершено плавание вокруг нового материка, но никто не мог сказать, что находится в середине его. Длинная цепь гор, параллельная восточному побережью, казалось, преграждала доступ внутрь материка. Лейтенант Даус, после девяти дней безуспешных попыток найти перевал через горы, вынужден был вернуться в Порт-Джексон. В том же году и столь же безуспешно эту попытку предпринимал капитан Тенч. Неудачи Дауса и Тенча оттолкнули других исследователей от этой трудной задачи. Только через три года, в 1792 году, полковник Петерсон, смелый исследователь Центральной Африки, решил повторить попытку, но и его также постигла неудача. Зато в следующем году простой боцман английского флота, Гаукинс, забрался вглубь страны на двадцать миль дальше, чем все его предшественники. В продолжение следующих восемнадцати лет можно отметить только две новые попытки совершить этот подвиг — знаменитого Басса и инженера Барелье. Однако и они окончились неудачей. Наконец в 1813 году проход был найден к западу от Сиднея. Губернатор Макари воспользовался им в 1815 году и основал город Батхорст по ту сторону Голубых гор. С этого времени ознакомление с новым материком идёт быстрыми шагами. Гросби и Окслей, забравшиеся на триста миль вглубь страны, Говель и Гун, отправившиеся как раз из бухты Туфольда, где проходит тридцать седьмая параллель, и капитан Штурт, исследовавший в 1829 году течения рек Дарлинг и Мёррей, — вся эта плеяда исследователей обогатила географию новыми сведениями и помогла процветанию колонии.

— Тридцать шесть! — сказал Роберт.

— Великолепно, — ответил Паганель. — Я выиграю пари! Упомяну об Эйре и Лейхарде, которые странствовали по Австралии в 1840 и 1841 годах; о Штурте, вторично посетившем её в 1845 году; о братьях Грегори и Гельпмане, путешествовавших по Западной Австралии в 1846 году; о Кеннеди, исследователе реки Виктории в Северной Австралии в 1848 году; о путешествии Грегори в 1852 году, Аустина в 1854 году; снова братьев Грегори с 1855 по 1858 год — они обследовали северо-запад континента; о Бебедже, прошедшем от озера Торреса до озера Эйра, и, наконец, о прославленном в австралийских летописях Стюарте, трижды отважно пересекшем континент. Его первая экспедиция вглубь страны состоялась в 1860 году. Позже, если захотите, я расскажу вам, как Австралия была четырежды пересечена с юга на север, а сейчас ограничусь тем, что закончу этот длинный перечень именами смелых бойцов за науку — братьев Демистер, Кларксона и Харпера, Бёрка и Уильса, Нейльеона, Уокера, Ленсборо, Мак-Кинлея, Говита…

— Уже пятьдесят шесть! — вскричал Роберт.

— Видите, майор, — сказал Паганель, — я щажу вас, так как не упоминаю ни о Дюперэ, ни о Бугенвиле, ни о Фиц-Рое, ни о Виклюеме, ни о Штоке…

— Довольно, — взмолился майор, подавленный количеством имён.

— Ни о Перу, ни о Куайе, — продолжал Паганель, не обращая внимания на его слова, — ни о Бенне, ни о Кенингеме, ни о Тьере…

— Пощадите!

— Ни о Диксоне, ни о Стрелецком, ни о Рейде, ни о Митчеле…

— Остановитесь, Паганель, — сказал Гленарван, хохотавший от души, — не добивайте бедного Мак-Набса. Будьте великодушным. Ведь он признал себя побеждённым!

— А его карабин? — торжествующе спросил учёный.

— Он ваш, Паганель, — поспешно оказал майор. — Мне очень жалко отдавать его вам, но не могу не признать, что с такой памятью, как у вас, можно выиграть не только карабин, но целый артиллерийский музей!

— Действительно, немыслимо лучше знать историю Австралии, — заметила Элен. — От Паганеля не ускользнуло ни одно имя, ни один, даже малейший, факт…

— О, насчёт фактов… — майор сомнительно покачал головой.

— Как! Вы снова за своё, Мак-Набс? — вскричал географ.

— Я хочу только сказать, что, вероятно, вам известны не все подробности открытия Австралии, — скромно ответил майор.

— Этого не может быть! — гордо оказал Паганель.

— А если я вам расскажу неизвестную вам подробность, вы отдадите мне карабин?

— В ту же минуту, майор!

— По рукам?

— По рукам.

— Хорошо. Знаете ли вы, Паганель, почему Австралия не принадлежит Франции?

— Но мне кажется…

— Или, вернее, что говорят об этом англичане?

— Не знаю, — сконфуженно ответил географ.

— Так вот. Знайте же, что Австралия только потому не принадлежит Франции, что капитан Боден, который, кстати сказать, не был трусом, в 1802 году так испугался кваканья австралийских лягушек, что поспешил поднять якорь и бежал, чтобы никогда не возвращаться!