Дети Лепрозория

— Так? — ее руку до локтя объяло лиловое пламя. Она чуть стряхнула его, заставляя гореть только на ладони, и показала цесаревичу. — Со священным огнем могут справиться только шисаи.

— Но я же…

— Это я приходила к тебе ночами, — Химари замотала головой. — А травы, что ты нашел до этого, иногда могут вызывать галлюцинации. Тебе приснилось.

Шисаи сжала кулак, и огонь исчез.

Нойко досадливо простонал.

— Ты опять ее забрала, ты опять… — выл он, сжимая сквозь ткань куклу за горло.

— Я не забирала ее, — поняв, что он говорит с ней, отозвалась Изабель. — Тем более — «опять».

— Ох, не ври! — рявкнул он, смерив ее недовольным взглядом. — Это ты тогда ее в госпиталь на одиннадцать лет упрятала. Ты! Чтобы она тебя на троне заменила, а ты могла спокойненько себе кошек на кусочки резать, а из шкурок платья шить!

Императрица нахмурилась, Химари и Хайме одновременно оголили звериные клыки и прищурились. Верховный шисаи подошел ближе, оказавшись за плечом Изабель.

— Что, думала, я не умею читать? — самодовольно усмехнулся цесаревич. — Целая эпоха твоей кровавой резни, между прочим. Никто тебе об этом не напоминает, правда? — он выждал паузу и тихо добавил. — Боятся.

— История империи входила в твое обучение, — ответила Изабель, кивая. — Я не сомневалась, что ты будешь знать.

— А еще я знаю, что Люциферу ты любила до безумия. Души в ней не чаяла! Но это было до моего рождения. Так почему сейчас ты не даешь мне быть с ней? Это что, ревность? Сама, небось, к ней летаешь.

Изабель непонимающе посмотрела на Химари, а потом на Лиона, ища объяснений. Они выглядели такими же ошарашенными.

— Почему ты солгала мне? — допытывался он.

— В чем? — поморщившись, спросила Изабель.

— В том, что Люцифера жива. В том, что она моя мать, в конце концов! — едва сдерживаясь, ответил он.

— Да потому что это не так, Ной.

— Провидица сказала мне, что мама у моря, — бросил Нойко и поджал губы. — Я в архивах прочел, что во мне течет ее кровь. Значит, она и есть моя мать. Все сходится, не увиливай.

Губы Изабель нервно дернулись в усмешке.

— У Люциферы не было детей, мой мальчик, — нервно смеясь, ответила она. — И ни у какого моря она не живет. Она у Кираны стоит в кабинете ее названной сестры. А что до крови…

— Ты просто плохо ее знаешь!

— … а что до крови, то в тебе когда-то давно она действительно текла, — как будто не услышав, продолжала она. — Врачи Имагинем Деи переливали тебе ее, чтобы ты не умер.

— Но провидица…

— Она не солгала, и мама твоя действительно у моря. Но это не Люция, — императрица глубоко вздохнула. — У Люции не было детей.

— И от Лиона? — махнул он рукой в сторону императора. — Может, врачи ошиблись, и она могла…

Изабель мотнула головой.

— От Хоорса?

— Нет. У нее не было детей, Ной! Не было, слышишь? — прикрикнула она. — Совсем. Никаких. Никогда. Все ангелы бесплодны, не выдумывай сказок.

— Да тебе-то откуда знать? Ты любила ее, но не жила ее жизнью, — взвился он и, подойдя вплотную, поднял руки к ее горлу и бессильно сжал кулаки. — Ненавижу. Ни кумо ты не понимаешь, а только врешь. Врешь и врешь.

— Твоя мать из клана Осьминога. Но не Люцифера, — даже заметив жест цесаревича, Изабель только грустно вздохнула. — Выбрось эту глупую ложь из головы.

— Ты не можешь этого знать!

— Могу, — едва слышно прошептала она, нервно вертя на пальце черное кольцо. — Только я и могу.

— Не бери на себя слишком много!

Он свирепо смотрел ей в глаза. Озверело, ненавидя всем сердцем. Она сглотнула, глянула за его плечо, на Лиона и, дождавшись его поддерживающего кивка, произнесла практически по слогам:

— Это я — Люцифера.

Повисшее молчание ощущалось даже кожей — вмиг стало безумно холодно и нечем дышать. Императрица спокойно и уверенно смотрела цесаревичу в глаза, цедя слова.

— Не было у меня детей. Никогда не было.

Нойко попятился от нее, как от проклятой.

Где-то за спиной сдавленно простонал фактотум:

— Это невозможно.

Она повернулась к нему, до крови закусила губу и медленно кивнула.

— Это правда. Хоорс тогда хотел поменять нас телами, думая, что… А, — выдохнула она, — понятия не имею, о чем он думал. Задурил и меня, и ее. Может, править хотел. Может, мечты крошки Бель исполнить — тело, не знающее боли — очень завидное.

Раун попятился, слепо хватаясь за рукоять меча, но дрожащая ладонь проваливалась у пояса, цепляла крылья.

— Он нашел ритуал кошек, способный на это…

— Нет, — простонал Раун.

— Все шло по плану, — пристально глядя ему в глаза, говорила императрица. — И я должна была умереть, а крошка Бель — остаться владеть моим телом. Вот только потом пришел Самсавеил. Результат его прихода стоит у Кираны, — отчетливо проговаривая каждое слово, отвечала она. — Я выжила, но мы никому об этом не рассказали, — закончила она и поджала губы.

— Нет, — фактотум развернулся на пятках и рванул из леса. Нойко проследил за ним взглядом, не понимая, что происходит.

Свист резанул по ушам, Алиса метнулась к полю. Дождавшись позволяющего жеста императрицы, на бегу вскочила на выбежавшего пегаса и ударила его по бокам под крыльями, пуская в погоню.

Лион встал на ее место, шисаи подвинулись, продолжая держать кольцо.