Дети лета

Однако дело в том, что людские миры зачастую рушатся. Когда целый человеческий мир разбивается вдребезги и уничтожается, неужели это менее страшно, чем апокалипсис? Разве не таков в реальности смысл этого слова?

Уйдя из папиной тюрьмы, она пережила несколько кошмарных дней. И не просто потому, что папины слова жутким звоном отдавались в ее голове, не просто из-за его впечатавшейся в память широкой торжествующей ухмылки. Вдобавок к этому всплыло множество воспоминаний. Ей пришлось взять несколько отгулов, чтобы избавиться от кошмаров. И еще несколько дней для лечения в клинике. Она просто не смогла сама избавиться от нервной дрожи. Или от рыданий. Или от панического страха.

Это было слишком тяжело. Все это было невыносимо тяжело.

Все те годы жестокого насилия и папиных приходов в ее комнату по вечерам с камерой наготове.

Мама нашла спасение без нее.

Все те подвальные годы с папиными друзьями.

Больница и судебный процесс, и множество приемных семей, бесконечная череда кошмаров, лишь изредка перемежавшихся благополучными или терпимыми периодами.

А теперь ее отец собирался выйти из тюрьмы. Он собирался поиметь другую малышку. Другую дочь для своих…

Для своих…

Но она изо всех сил старалась избавиться от страха, горя и ярости. Убеждала себя, что это бессмысленно. Если – а это весьма сомнительное и маловероятное «если» – ее отца освободят досрочно, нет, черт возьми, ни малейшего шанса, что ему позволят приблизиться к его дочери. Ни одному человеку с историей ее папы не позволят приблизиться к маленькой девочке.

Верно же?

Она вернулась к работе, все еще пребывая в расстроенных чувствах, но уже менее мучительных. Немного менее мучительных. Возможно, работа поможет ей. Она напомнила себе о пользе выбранного поприща. Помощь детям стала теперь еще более важна для нее.

Но этот маленький мальчик…

На ее столе лежит его досье; красивый мальчик с такими же, как у нее, глазами, взгляд страдающий и слегка обреченный, но более чем откровенный. В досье полно доказательств порочности его родителей, однако мальчика возвращают к ним. Снова и снова. Все потому, что есть определенные правила, всяческие юридические тонкости и лазейки, и слишком много детей подвергаются опасности, и далеко не достаточно денег, домов или людей, способных помочь им.

Поэтому этот мальчик с омраченной душой и слишком откровенным и обреченным взглядом будет страдать дальше, снова и снова подвергаться насилию…

Ронни Уилкинсу нужен ангел.

25