Дети Локи (СИ)

Даже Фенрир отступил в сторону, когда Вали выскочил из столовой. Мужчина выбежал из квартиры, едва успев схватить куртку и всунуть ноги в ботинки. В дверях квартиры он чуть не сбил с ног Нарви и Хель. Обогнув их, Вал ничего им не сказал и даже не остановился, хотя брат очень просил его. Вали бросился вниз по лестнице, убегая как можно дальше от своего жестокого отца и убегая от собственного безумия, которое досталось ему в наследство.

Совместному семейному ужину не суждено было состояться.

========== Глава 3.3. Узы, что крепче цепей ==========

Вали сбежал. Нарви растерянно смотрел ему вслед, а затем бросился в погоню. Но на площадке перед лифтом Хель его остановила.

— Подожди, — предостерегающе произнесла она, держа брата под руку крепко, но осторожно. — Я знаю Вали. Ему надо остыть. Он сам вернётся, когда захочет.

Нар посмотрел на сестру, не менее обеспокоенную, чем он сам, затем на лестницу. Где-то внизу ещё раздавалось глухое эхо шагов.

— Да, ты права, — обречённо произнёс Нарви. — Надо узнать, что произошло.

Они зашли в квартиру. Нар скинул ботинки в прихожей и тут же прошёл в гостиную. Хель поджала губы и, ввиду обстоятельств, простила ему раскиданную обувь и мокрую дорожку, которую оставлял на полу растаявший снег с его одежды.

Локи как ни в чём не бывало допивал свой чай сидя за столом. Фенрир сидел подле, но вид у него был крайне недовольный. Хвост волка метался из стороны в сторону, он то и дело оскаливался, будто злился на собственные мысли. Чёрная шерсть стояла дыбом. Нарви молча переводил взгляд сперва на брата, потом на отца, словно размышляя, кого просить к ответу первым.

— Что, во имя Ангрбоды, тут у вас случилось? — спросила Хель, оказываясь подле мужчин раньше, чем Нар успел произнести хоть слово. Она даже не сняла пальто, хотя прежде всегда оставляла его в прихожей.

Поскольку Локи сделал вид, что это к нему не относится, отвечать пришлось Фенриру.

— Отец и Вали повздорили, — сообщил волк и покосился на бога обмана. — У них появились разногласия относительно Рагнарёка и предшествующих ему событий. А ещё Вали обвинил его в убийстве Сигюн.

— Может хватит говорить так, будто меня здесь нет? — поинтересовался Локи, отставляя пустую чашку.

— Да, именно так мы и сделаем, — процедил Нарви, сложив руки на груди. Внутри него тоже закипал гнев. — Может начнёшь говорить сам за себя?

— Может и начну, — Локи сделал пол оборота на стуле, закинул ногу на ногу и внимательно посмотрел на сына. — Что ты хочешь узнать?

— Тебе вообще всё равно? — рыкнул Нар, шумно дыша. — Твой сын сбегает в неизвестном направлении, а ты пьёшь тут чай, будто всё нормально.

— Мне не безразлично произошедшее, — спокойно пояснил трикстер, криво улыбаясь. — Но Вали не помешало бы следить за языком и за тем, какие вещи он говорит. Это дельный совет от того, кому зашили рот в своё время.

— И почему, интересно, Вали думает, что ты убил Сигюн? — спросила Хель, недоумевая. Исходя из рассказа Нарви, смерть богини была роковой случайностью. Но на всякий случай женщина готовилась к тому, что ей придётся оттаскивать брата от отца.

— Потому что я косвенно причастен к её гибели, — беспечно ответил Локи. — И я этого не отрицал.

Руки Нарви опустились, когда он услышал слова отца. Пальцы сами сжались в кулаки, и он едва сдерживал себя, чтобы не ударить сидящего перед ним мужчину.

— Ты что сделал? — переспросил Нар, делая ударение на втором слове. Он едва ли верил в происходящее.

— Успокойся, Нарви, — с отеческой улыбкой произнёс Локи. — Умереть от того, что на тебя напал собственный брат — это одно. Стать братоубийцей и сбежать — это другое. Но наблюдать, как одного твоего сына превращают в хищного зверя, как другого разрывают на куски… Как кишки родного дитя касаются твоих обнажённых членов…

— Остановись! — выкрикнул Нар. Воспоминания о прошлом снова и снова терзали его душу. Никогда из его памяти не сотрутся мгновения смерти и годы пребывания в Хельхейме. Нарви схватился за горло, где стояла ещё одна заплатка из искусственной кожи, будто это могло защитить его. — Я понял.

— Ничего ты не понял…

Локи встал. Дети расступились перед ним, и мужчина прошёл в гостиную. Сумерки уже опускались на город, а потому богу не потребовалась его повязка, которую он оставил на столе. Нарви, Хель и Фенрир недоуменно следовали за отцом, чтобы увидеть, как он ходит по комнате из стороны в сторону. Локи словно размышлял о чём-то. Трикстер полностью отстранился от окружающего мира. Он слонялся, едва не натыкаясь на стены и мебель. Вся манера его поведения, походка, выражение лица, губы, что шевелились, будто перебирая слова, выдавала внутреннее беспокойство.

— То, что сделали с тобой и Сигюн — это ужасно, — прошептала Хель, садясь в своё кресло. Она говорила с отцом, как с ребёнком, которого стоит успокоить. — Но у нас впереди другое будущее. Не стоит портить отпущенное нам время на ссоры и воспоминания прошлого.