Дети мертвой звезды

– Но почему он тогда остановился на старом месте, приветливо открыв двери? – Я изогнул бровь. – Поезд выглядит так, словно случайно переместился во времени и пространстве, по пути захватив ещё и несколько колючих кустов. А если верить Яге, то он такие фокусы проделывает регулярно, приворовывая даже людей, рискнувших залезть в вагон, как мы. А некоторых и вовсе кровожадно затягивает под колёса. Хрумк-хрумк. Только косточки летят.

– Ой, ладно, пока не об этом, – нетерпеливо махнул рукой Лёд. – Мы, кажется, уже вычислили, что это поезд-фантом, который вынужден циклично следовать по определённому маршруту, открывая двери в заданной точке.

– Да ну?

– Но что-то же дало толчок, почему старый состав, поросший травой, вдруг двинулся в путь без машиниста? – игнорируя мой ироничный тон, продолжил говорить Лёд. – Ну допустим, он стоял в старом ангаре, через который проходили лей-линии. И случилась какая-то электромагнитная вспышка. Но мне всё равно было интересно, что сейчас происходит внутри панели управления. Я её разломал. Там были провода.

– Удивительно. А я полагал, там будут хитрые гномы, которые следили за нами ещё от самой библиотеки, – не унимался я, но Льда это совсем не задевало, так он был увлечён своим открытием.

– Я не знаю, во всех ли электропоездах провода тянутся именно так. Скорее всего, в штатном режиме они замыкаются между собой с помощью контроллера и каких-то других устройств, но тут провода банально замкнулись с корпусом самого поезда. И он сам стал огромным проводником.

– А разве нас тогда не должно бить током?

– Не знаю, у меня не было возможности изучить, как всё должно работать в норме. Я даже не понимаю, едем мы сейчас, падаем или стоим. Я просто думаю, может, разомкнуть провода? Решил у тебя спросить.

– Пока ничего не трогай. Может, скоро прибудем на станцию или ещё куда. Пить, есть никто не хочет. Раньше времени не стоит наводить суету, – разумно предложил я.

– Да, хорошо, – покладисто согласился Лёд, почёсывая плечо своей железной палкой.

– А куда ты уходишь? – Во мне всколыхнулась подозрительность.

– Проверю ещё кое-что. Просто со стороны посмотрю, трогать не буду, – успокоил меня Лёд.

Но это было как-то неубедительно. Я хотел последовать за ним, но Яга меня удержала.

– Не уходи, – попросила она, ослепительно сверкая коленками.

Я молча стянул с себя свитер и положил ей на ноги. Я чувствовал, что моя нервная система замерла в напряжённом ожидании последней капли, которая переполнит мой внутренний океан, и тогда… Впрочем, я сам не знал, что буду делать. Расплачусь и свернусь клубочком под лавкой? Поколочу первого попавшегося под руку? Снова начну целовать Эй, а может, Ягу? Попробую выбить дверь или замкну провода на себя? Нет, я даже думать про это пока не хотел.

Я снова обнял Ягу, но спокойствие куда-то испарилось. Теперь меня раздражало буквально всё: сопение Врача и то, как он стучит ногтем по стене, близость горячего тела Яги, странные затеи Льда и то, что Эй нарочно сидит у другом вагоне. Я попытался мысленно воскресить строки из Гамлета или ещё какой книги, но ничего не вышло. И только в груди нестерпимо жгло от обиды, ревности, отчаяния и бог знает ещё от какого чувства. Эй права, когда твой мир летит ко всем чертям, надо просто жить так, как хочется, и постараться особо не думать. Какой смысл? Любая разумность и логика давно разбились о нелепую реальность.

Как странно.

Приставка «ре-» указывает на повторение, вторичность. Значит, всё это уже было.

– А есть слово «альность»? И что это? – спросил я, в надежде глядя на Ягу и Врача.

Но они не ответили. Тогда я взял свой дневник и записал в него всё, что с нами произошло, и то, что меня особенно волновало. Тем временем озорной бесёнок Эй снова пробрался в мою голову, усердно путая мысли, перемешивая чувства и насмехаясь над нашим миром в целом и надо мной в частности.

Тень

Воспоминания Анечки

Запись тринадцатая

(Прим. библиотекаря: почерк слегка отличается от предыдущих записей, рука пишущего словно дрожит.)

Я возвращаюсь к этим записям спустя длительное время. Но наберитесь терпения, и я всё расскажу по порядку.

Поразмыслив, я рассудила, что наш мир заслуживает таких бессмертных существ, как мы. Ведь он странный и противоречивый, как и наша троица. Мы вполне можем основать свой пантеон где-нибудь на горе. Носить странные одеяния и ожидать подношений. Тень рассказывал мне про греческих богов. Те древние боги были весьма порочны – они ссорились, вели беспутную жизнь, измывались над людьми, пили вино в неимоверных количествах, постоянно кого-то похищали, насиловали или насылали кару. Так что по сравнению с этими беспокойными ребятами я была кроткой овечкой. Уж не говоря про Льда и Тень. Так что мы вполне могли требовать от прочих смертных почитания.