Дети мертвой звезды

А потом в два удара снёс её ногой. В любое другое время я бы этому удивился, но тогда я был слишком измучен, поэтому прошлёпал на подгибающихся ногах следом за Льдом. Он уверенно перешагнул порог и вторгся в дом, который так упрямо не хотел меня до этого пускать. Моё зрение затуманилось от слёз, и я с трудом различал предметы убогой обстановки. Какие-то ряды шкафов, несколько кроватей, стол, печь… Две женщины, схватившиеся за кухонные ножи. Лёд пронзительно свистнул, и в комнату влетела наша собака.

– Дёрнетесь – порвёт, – произнёс Лёд, нехорошо улыбаясь. Именно такие улыбочки играют на лицах злодеев, обещающих, что всё обойдётся, когда на самом деле тебе уже старательно роют могилу его подручные.

– Это та собака, что кусается как дикая, – прошептала одна из женщин и осторожно положила нож обратно на стол.

Я тихонько сполз по стене и сел, укутав ноги курткой Льда. Меня трясло. Чувствовал я себя очень плохо, всё тело странно кололо и ныло, а глаза закрывались сами собой. Я понадеялся, что помещение должно быть тёплым, раз здесь есть печь. Булочка бестолково металась между мной и Льдом, повизгивая.

– Яга в реке, ей нужна помощь, – слабо проговорил я, пока собака старательно лизала моё лицо, а Лёд выкрикивал приказы женщинам.

Ещё некоторое время я сидел в каком-то странном полусне, чувствуя, как меня подтащили ближе к потрескивающей печи, а затем одели. Всё это время Лёд яростно препирался с крикливой женщиной и пару раз стучал кулаком по столу, а Булочка начинала лаять как оглашённая. Наконец, я разлепил веки и потихоньку вернулся в реальность.

– Яга?! – воскликнул я, тревожно озираясь.

– Да сейчас её приведут, – буркнул Лёд, ссыпая картофель в мешок. – Это ведь наше? Наше! А ещё морковь была! Не ври мне! Что значит другие взяли? А я им позволял? Значит, иди и приведи их сюда! А меня не боишься?

– Не думаю, что ссориться с местными правильно, – сказал я, стараясь вернуть ясность ума. Я поудобнее натянул ботинки, морщась от боли, поправил куртку и штаны, напяленные кое-как.

Лёд в это время выдирал из рук женщины мешок с бобами. Тот самый, который мы нашли в припасах деда.

– Я уже приходил к ним по-хорошему, да и ты тоже! Забыл, как мы связанные валялись? – прошипел Лёд. – Я чужое не беру, только своё возвращаю. Ату!

Булочка навострила уши и зарычала, а баба мигом выпустила из рук мешок.

– Тень! – раздался с улицы голос Яги.

– Не смей переступать порог! Запрет! Запрет! – взвизгнула женщина, а после схватила со стола горшочек и подбежала к двери. – Только сунься, бесовка! Я живо тебя золой окачу!

Я с трудом поднялся на ноги, Лёд среагировал мгновенно, поддержав меня за локоть. Другой рукой он взвалил на плечо объёмистый мешок с нашими продуктами.

– Не визжи! Дай пройти, – прикрикнул Лёд на хозяйку, помогая мне выйти из дома.

У колодца стояла Яга в своих привычных одеяниях, расшитых монетками, лоскутами и тряпичными куклами, а вторая женщина возле неё бормотала бессвязные извинения.

– Она душами людей питается! – прокричала нам в спину женщина, потрясая горшком с золой.

– А ты чужие припасы крадёшь! – гаркнул на неё Лёд до того громко, что у меня зазвенело в ушах.

– А у тебя и души-то давно нет, – медленно проговорила Яга, поправляя шапку. – Зачем вещи мои трогали? Хотели выменять на что-то?

– Она сжечь их хотела, говорила, силы тебя лишит, – пояснила женщина, минуту назад шептавшая извинения.

Я слегка удивился, поскольку думал, что эти нахальные бабы действуют заодно, а потом вспомнил, как Яга говорила, что они ненавидят всех, в том числе и друг друга.

– Обе ко мне приползёте, как руки гореть начнут, – сказала Яга, перебирая позвякивающие монетки. – Но я помогу лишь одной. Какой же из вас повезёт?

Яга развернулась и пошла прочь. Лёд взвалил мою руку себе на плечо и поволок меня вслед за шаманкой. Я разве что для вида переставлял ноги, практически полностью на нём повиснув. Ступни пронзала дикая боль. В этот момент из дома выскочила женщина и швырнула горсть золы в спину Яге. Мы обернулись и с изумлением наблюдали, как она сыпет золу на порог, приговаривая: «Кто по моей золе пройдёт, тот ничего из дома моего не возьмёт. Губы, зубы, ключ, замок, язык! Аминь!» Вторая женщина, как заполошная, мигом бросилась домой, перепрыгивая зольный барьер. Яга деловито поправила шапку, а затем медленно пошла к шепчущей бабе и каким-то не своим низким голосом произнесла: «Как этот пепел не нужен никому, так ты не нужна и Богу своему!» Та охнула, выронила из рук горшочек, забежала в дом и попыталась загородить проём сорванной с петель дверью. Яга стояла у порога, не шелохнувшись, а затем демонстративно наступила на черту из золы и смазала её.

– Помогу лишь одной! – крикнула она и расхохоталась.

На мой вкус, шаманка переигрывала. Хотя если осмелиться предположить, что всё это не было лицедейством, а действительно имело эзотерический смысл, то становилось страшно.

– Идёмте домой, – бросила она нам и зашагала, не оглядываясь.

– А это она молодец, – хохотнул Лёд, кивая на Ягу. – Лучший способ победить врагов – стравить их друг с другом и запугать.