Дети небес

– Ты совершенно прав, Невил. Назрела настоятельная потребность людям и стаям Домена сказать свое слово.

Теперь Невил смотрел направо, на Равну:

– А вы согласны с этим, Равна?

– Да, конечно! Я…

Но он перевел взгляд на аудиторию, и Равна позволила ему продолжать. Пока что он импровизировал лучше, чем она после стольких репетиций.

– И мне кажется, что вопрос таков: о чем нам голосовать? – Он усмехнулся. В толпе раздались смешки. – Думаю, у нас несколько проблем, за которые следует проголосовать отдельно. Например, крайне важно, чтобы у нас всегда было место для высказываний, чтобы наши голоса всегда могли быть услышаны. – Это заявление было встречено громким одобрительным гулом. На сей раз акустика не шалила. – Еще я думаю, что медицинские исследования представляют наибольшую важность, и не только затем, чтобы все мы оставались молоды и красивы. – Невил опять усмехнулся, но печально и мимолетно. – Вы все знаете Тимора Ристлинга. – Невил указал в передний ряд. Тимор все еще сидел там, и когда Невил повел в его сторону рукой, камера наконец очнулась и вывела изображение Тимора на висящий над сценой экран. Это был не просто портрет до плеч. Безжалостная хромоногость и криворукость Тимора явились аудитории во всем безобразии. Его руки слегка дрожали. Мальчишка посмотрел на огромное изображение, потом удивленно-весело хлопнул в ладоши. Невил улыбнулся ему и перевел взгляд на толпу. – Многие ли из вас помнят Тимора в прошлой жизни, в Высокой Лаборатории? Я помню, хотя ему было всего четыре года. Его родители занимались поддержанием унаследованного кода, образно говоря, вытягивали всю нашу логику за шнурки из болота фактов – почетная работа, и они хорошо с ней справлялись. Они имели все основания рассчитывать, что сын их будет по крайней мере нормален. – Голос Невила упал. – Но это не так. Ситуация, в какую мы все тут попали, почти убила его. – Он остановился и снова обвел взглядом аудиторию. Когда он заговорил, голос его исполнился решимости. – Это непереносимо. Ни для Тимора, ни для всех остальных. Так дальше жить нельзя. – В аудитории оживились.

Следующие десятидневки Равна Бергсндот провела, снова и снова воспроизводя эту часть выступления в своей памяти. Она не переставала удивляться, каким странным, причудливым образом факты сломили сопротивление старых суждений и разбросанные кусочки мозаики сложились в ясную картинку. Она помнила, как встала со скамьи и отчаянно замахала Невилу, пытаясь направить его туда, куда и должен был пойти разговор, – к совершенствованию гибернаторов. Но Невила уже несло, он будто летел на волнах поддержки, катившихся по аудитории со всех сторон.

– И вот по этому поводу мы действительно обязаны устроить голосование. Но случай с Тимором – лишь симптом, а систематическая проблема требует иных решений. Слишком много было секретности в этих вопросах, кто знает почему? Исполнительный Совет не может быть тайным совещательным органом. Наверное, он вообще не нужен. Я отказываюсь от своего кресла в Совете.

В аудитории встали, готовясь наперебой заговорить, сразу несколько человек. Невил остановился и сделал приглашающий жест:

– Джефри?

Джефри упер руки в боки и заговорил гневно, не глядя на Равну (Амди прижался к полу так, что там и сям выглядывали только морды):

– Ты хочешь, чтобы мы проголосовали? Так я тебе скажу, о чем нам голосовать. Не о том, нужен ли нам Исполнительный Совет, а тебе – кресло в нем, Невил. Настоящий вопрос – это сколь долго будем мы терпеть мегаломаньячку, которая не переставая смешивает нас с грязью!

На миг воцарилась гробовая тишина: все казались так же шокированы этим заявлением, как и Равна. Потом вскочил Ганнон Ёркенруд и что-то заорал, поддерживая Джефри. Остальные вскочили вслед за ним, и уже спустя несколько мгновений Венда Ларсндот и Ганнон Ёркенруд начали сердитую перепалку. Невил опять поднял руки. Пара секунд – и гам утих. Венда недовольно села, так же поступили Ёркенруд и другие. Невил подождал, пока все утихомирятся, и продолжал:

– Совершенно ясно, что мы многое могли бы здесь обсудить, гораздо больше, чем можно вынести на голосование на одном-единственном заседании. У нас остаются насущные проблемы управления Доменом. Наверняка можно прийти к безопасному компромиссу, и мне известен надежный, проверенный временем источник ежедневной административной власти. – Он обернулся и отвесил Древорезчице поклон. – Госпожа, чувствуете ли вы себя достаточно уверенной, чтобы продолжать управление без помощи Исполнительного Совета? В делах Домена, где не наблюдается подобного разброса мнений?

Два элемента Древорезчицы бросили взгляды на Равну, а остальные, включая щенка, смотрели на Невила и собравшихся в зале. Поза соправительницы выражала неослабное внимание, но Равна десять лет работала с Древорезчицей бок о бок, и ей показалось, что помимо легкой печали королева испытывает с трудом сдерживаемое удовлетворение. Если так, то в ее словах и голосе оно отражения не получило.

– Вполне, господин Сторхерт. Конечно же, я высоко ценю мудрые советы, от кого бы те ни исходили.