Дети ночных цветов. Том 2

– Между нами? – сказал доктор Локвуд, пытаясь избавиться от оцепенения.

– Верно. Между нами. – Нэтти отвела его в соседнюю комнату. – Эти девушки недавно рожали. Вы должны осмотреть их в первую очередь, док.

– Но я не акушер!

– А я и не прошу вас читать им лекции по личной гигиене. Просто убедитесь, что они не умрут. Здесь столько крови, что… – Нэтти замолчала, увидев, что Локвуд и так все понял.

Оставив его одного, она вышла на улицу. Следом за ней вышел помощник Коулд. Он долго молчал, затем спросил, что она собирается делать дальше.

– Смотря что ты имеешь в виду, – сказала Нэтти.

– Все. – Коулд почувствовал озноб и передернул плечами. – Мы ведь были такими, как и они.

– Были, – нехотя согласилась Нэтти.

– Может быть, даже хуже, чем они, – сказал Коулд, увидел, как Нэтти раздраженно поморщилась, и напомнил ей о Джоне Грэнни.

– Джон Грэнни был убийцей. Не забывай. – Она смотрела в алеющее небо. Коулд молчал. Медленно потянулись минуты.

Вышел доктор Локвуд и сказал, что одну из девушек придется отвезти в больницу. Нэтти кивнула, оставила помощника в отеле, а сама отправилась вместе с доктором…

Всю дорогу Сэнди бредила, шептала что-то невнятное, металась в бреду по заднему сиденью. Нэтти пыталась придумать для нее какую-нибудь достоверную историю, но в голову совершенно ничего не приходило.

– Мне нужно знать, какие наркотики она принимала, – сказал доктор Локвуд. Нэтти покачала головой. – А ее ребенок?

– Ребенок? – подала голос Сэнди.

На мгновение глаза девушки прояснились. Шериф позвала ее по имени, но Сэнди не услышала. Мысли снова спутались, унеслись куда-то в жаркую, туманную даль. Когда она снова очнулась, то уже находилась в больничной палате, а рядом на стуле сидел доктор Локвуд. У кровати стояла капельница. Около минуты Сэнди отрешенно наблюдала, как раствор проникает в ее вену, затем вздрогнула, окончательно очнулась. Доктор Локвуд взял ее за руку, представился. Его ладонь была теплой и мягкой. Сэнди успокоилась.

– Где я? Что случилось? – воспоминания казались такими близкими, но как бы сильно она ни пыталась дотянуться до них, они снова и снова ускользали от нее.

– Ваш ребенок, – напомнил ей доктор Локвуд. Сэнди снова вздрогнула.

– У меня был ребенок? – от попытки вспомнить у нее на лбу выступил пот.

«Ну конечно, был. Я же знаю, что был. Только не помню». Сэнди попробовала подняться. Доктор Локвуд попытался убедить ее остаться в кровати, но не смог.

– Мне нужно назад в отель, – сказала она, сжав до боли его плечо. – Либо отвезите меня, либо я пойду туда пешком. – Сэнди выдержала тяжелый взгляд доктора. Он сдался, попросил подождать пару минут, пока он достанет для нее одежду. – Переоденусь в отеле, – отмахнулась Сэнди. Доктор Локвуд тяжело вздохнул, но возражать не стал.

Они вышли на улицу, сели в его машину. Сэнди откинулась на сиденье и закрыла глаза. Спустя пару минут она заснула. Ей приснились последние недели беременности. Любила ли она в те дни своего ребенка? Нет. Но сейчас все было иначе. Теперь к прежнему желанию защищать добавилось что-то теплое и нежное, что-то волнительное и тревожное.

Сэнди проснулась, но открывать глаза не стала, продолжая вспоминать увиденные картинки и пережитые заново чувства, которые теперь принадлежали только ей. «Я должна найти его. Найти и вернуть», – подумала Сэнди, тщетно пытаясь вспомнить своего ребенка – она слышала только его крик, затем младенца запеленали и унесли. «Как же я могла отдать его?!» – ужаснулась Сэнди. На мгновение ей показалось, что она никогда уже не сможет простить себя. «Но ведь я сделала это не по доброй воле! – тут же возразила себе Сэнди. – Хоскинс чем-то опоил меня, что-то подсыпал мне, лишив воли. Подсыпал всем нам!» Она вспомнила других девушек. «Забрал ли Хоскинс детей у них? Конечно, забрал! А если нет?»

Сэнди с трудом смогла дождаться, когда они приедут в отель, выскочила из машины и побежала в номер Донована. «Почему Донован?» – спрашивала она себя, не особенно доверяя воспоминаниям, в которых он всегда был рядом… Сэнди остановилась, вспоминая Бадди Хоскинса. «Разве он тоже не был рядом? Разве я не считала его своим другом?» Она заставила себя отбросить сомнения. «В жизни нужно кому-то верить, иначе сойдешь с ума», – решила Сэнди, но тут же испугалась, что Донован мог уже уехать. «Он же пилигрим. Что его теперь держит здесь, когда Хоскинс уехал, вернув им прежние жизни?»

Сэнди поднялась на крыльцо, осторожно постучала в дверь. «Уехал. Уже уехал. Уехал». Она услышала голос Донована и едва не вскрикнула от радости. Он открыл дверь, увидел ее, улыбнулся. Сэнди бросилась ему на шею.

– Как я рада, что ты не уехал!

– Хотел уехать, – признался он и пожаловался на шерифа Стибингс за то, что она не позволила ему это сделать.