Дети ночных цветов. Том 2

Только отдохнуть не получалось. Жажда преследования была такой же сильной, как у Осторе жажда навести в отеле чистоту. Ему помогали Франческа Сильветти и Камила Синдхарт. Хоскинс уехал, но безумие, которое он привнес в жизни постояльцев отеля, осталось.

– Это все из-за тебя, – в сотый, а может, в тысячный раз упрекнула Гвен Мороу Энди Ханнигана за то, что он позволил ее брату уехать с Бадди Ханниганом. Хотя в тот момент она и сама бы сочла это за хорошую идею.

Бадди уезжал и никого не хотел брать с собой, за исключением новорожденных детей. Молчаливые, словно куклы, они лежали на заднем сиденье его «БМВ», а Томас забирался в багажник, пока Бадди не видит этого. Он хотел помочь, хотел продолжать охранять. Это было его приключение. Самое большое приключение!

В багажнике было тесно, но Томас не собирался жаловаться. Он знал, что он нужен, у него была важная миссия. Миссия защитить Бадди Хоскинса. «Не какую-то там девчонку!» – думал Томас, вспоминая Гермину Грэтхем. Тем более что она больше не нуждалась в защите. Он не особенно понимал, почему это так, но сомнений не было. Теперь главными были дети и Хоскинс. Мужчина. Взрослый и сильный. Мужчина, о котором сможет позаботиться ребенок. Последнее особенно льстило Томасу.

Где-то глубоко в сознании он думал, что было бы лучше, если ему пришлось охранять Энди Ханнигана – Энди был его другом, иногда представляясь ему кем-то вроде отца. Томас даже хотел, чтобы Гвен влюбилась в него. Тогда бы они остались в Неваде. Тогда не нужно было бы никуда больше бежать. И тогда он мог бы стать таким же, как и все. Как, например, сыновья Лорель – подруги Гвен из Луизианы. У них была нормальная мать и нормальный отец. Если бы удалось остаться в Неваде, то Томас мог бы стать таким же, как и они. Тем более что никто здесь не знал его настоящую мать, а значит, никто бы не спрашивал его, как это – жить с сумасшедшим.

Несколько раз Томас хотел поговорить об этом со своей сестрой, но сначала не мог подобрать подходящего момента, потом забывал, а в итоге все это отошло на второй план, стало неважным. Он превратился в защитника. Он охранял Гермину и ее нерожденного ребенка. «Вот если бы на ее месте была моя сестра, то я бы делал это с удвоенным старанием!» – думал Томас вначале, но после смирился и принял свою роль. Тем более что у Гвен были свои обязанности. У всех в отеле были свои обязанности и роли. Одна большая, дружная семья, которой у Томаса никогда не было, но от которой он не собирался отказываться. Вот только кошка Гермины осталась навсегда его врагом, и Томас, несмотря на желание, так и не попытался подружиться с ней.

Теперь он и вовсе уезжал из отеля, оставлял все позади. Случись это полгода назад, то он бы непременно испугался, но сейчас все изменилось. Томас чувствовал себя взрослее, к тому же он отвык от сестры, да и Бадди Хоскинс значил для него намного больше, чем просто сосед по отелю, которого нужно защищать. Томас вспоминал старшего сына Лорель. Они почти не дружили, но то, что у Кена был другой отец, нежели у остальных его братьев, Томас слышал от своей сестры. Он не особенно понимал смысл этого, но тот факт, что Кен называет отца своих братьев и своим отцом, запомнился Томасу.

Сейчас, в багажнике «БМВ», он думал о том, что возможно, он, как и Кен, имеет право называть Бадди Хоскинса своим отцом. «Почему бы и нет? Ведь причин, чтобы этого не делать, нет». Томас попытался представить, как это будет выглядеть со стороны, и решил, что пока будет достаточно того, что он просто думает об этом. «Называть Бадди отцом я, наверное, точно не смогу никогда, но вот заботиться о нем…» Томас заснул, продолжая размышлять об этом.

Ему снилась пустота и темнота. Но теперь в них появилось что-то еще. Голод, жажда, страх. Томас проснулся, достал из кармана отвертку и начал пытаться открыть замок. «Бадди должен будет остановиться! Когда-нибудь обязательно остановится…» Сон снова подкрался к нему, швырнул в свое беспокойное царство, в котором вместо темноты и пустоты было что-то другое. Томас увидел свою жизнь в отеле. Увидел какие-то сумасшедшие картины. Он не понимал, что происходит, лишь слышал надрывные женские крики, затем плач детей. Он хотел убежать, хотел перестать подглядывать, но не мог.

«Хорошо, что моя сестра не вынашивала одного из этих детей!» – думал Томас, даже не рассматривая возможность того, что когда-то и сам так же появился на свет. Дети были другими, не такими, как он или его сестра. Они пугали его, не нравились ему, потому что они причиняли так много боли своим матерям. Томас увидел Гермину, увидел женщину, которую охранял, казалось, целую вечность, услышал ее крик, увидел, как появляется на свет ее ребенок, и что есть силы зажмурился. Темнота застлала мир, но остались звуки. Томас зажал уши руками. Тишина и покой. «Если мне придется простоять так всю свою жизнь, то лучше так, чем видеть то, что я видел!» – думал он, боясь пошевелиться.

– Эй! – донесся до него откуда-то издалека голос.