Дети песков (СИ)

Каравану пришлось сниматься с места практически сразу же после случившегося: никто больше не мог спать, все оживленно обсуждали произошедшее, распугивая тишину тоннелей звуками своих голосов. И, чтобы не терять время, решено было немедля отправиться в путь. Лантея неоднократно пыталась по дороге еще пару раз поговорить со своей сестрой, гордо вышагивавшей во главе колонны, но Мериона жестко прерывала все ее попытки и отмахивалась, как от надоедливой мухи. Очевидно, она считала, что им больше не о чем было разговаривать. В итоге девушка была вынуждена прекратить свои попытки и проводить все свободное время в компании Манса и Ашарха, которые, напротив, активно обсуждали ночные события, постоянно забрасывая спутницу вопросами. Несмотря на доверие к своим приятелям, она так и не решилась открыть им всю правду, потому что была уверена, что это касалось лишь ее и сестры. Роль Мерионы была скрыта, и убийцей Лантея назвала именно Дайву.

Так караван, хоть и мало отдыхавший, все же проделал обычную норму пути, поскольку всех по дороге весьма подогревали разговоры и всяческие сплетни. Через десяток долгих часов однообразной ходьбы, когда ноги уже гудели и подгибались от усталости, хетай-ра встали лагерем в небольшой пещере с глубоким пресным озером, найденным чуть в стороне от основного пути. Скрытое от лишних глаз место поразило всех своим природным великолепием: помимо тонких колоннообразных сталагнатов, поблескивавших от стекавших по ним каплям влаги, в зале все стены и потолок оказались пронизаны темно-бурыми полосами минералов, создававшими в толще песчаника особенный узор. В самом озере, к счастью, обнаружили довольно частых обитателей подземных водоемов — пресноводных слепых рыб, которых за несколько часов удалось изловить в достаточном количестве для сытного ужина. Весь лагерь вскоре погрузился в сладкую дрему, и впервые за долгое время их сну ничего не угрожало.

После пробуждения караван вновь продолжил свой нелегкий путь. Привычно выстроившись в длинную вереницу, они направились дальше, все еще не теряя надежды добраться до Первого Бархана. Но за все время унылого марша по одинаковым коридорам удача ни разу не улыбнулась хетай-ра: разведчикам встретилось лишь одно озеро с соленой водой, воды которого оказались совершенно не пригодными для питья, так еще и практически все светляки к вечеру погибли. Обычно в полисах насекомые кормились грибами и мхом, в изобилие росших на стенах пещер и тоннелей всех подземных городов, но теперь хетай-ра съедали всю найденную растительность, совершенно не задумываясь о необходимости кормить еще и запертых в стеклянных фонарях жуков. И светлячки, лишенные корма, без возможности выбраться из своих клеток и полетать на воле, один за другим погибли, оставив практически весь лагерь в темноте.

Очередной привал выжившим пришлось делать в абсолютном мраке, на ощупь обустраивая стоянку. Все они были голодны из-за скудного питания последней недели, жажда медленно и неумолимом застилала им глаза: хетай-ра рассчитывали, что в пути будет больше пресных источников, и теперь они были вынуждены растягивать последние глотки мутноватой воды, которую набрали еще на стоянке у озера. После сна большинство народа казалось уже не таким бодрым: сил становилось все меньше, а дорога не кончалась, утопая в густой смолистой черноте. Стены тоннелей оставались голыми и безжизненными, будто в насмешку над исхудавшими горожанами, готовыми многое отдать за горсть мха. И даже во время очередного перехода разведке ничего не удалось найти: впереди не было ни растений, ни зверей, ни воды. И надежда медленно, но верно стала покидать всех.

Следующие переходы ничем не отличались от предыдущих. Хетай-ра уже практически перестали верить в то, что из Диких тоннелей на самом деле существовал выход. Они шли достаточно долго, каждый день продолжая сбивать себе ноги в кровь в темноте, но за очередным поворотом все никак не показывался долгожданный Первый Бархан, а лишь тянулись дальше и дальше темные провалы ходов. Перед сном бедные дети уже не могли так просто уснуть: у них болели животы от голода, они плакали на весь лагерь, выпрашивая у матерей хотя бы крошку еды, но те не могли ничего им дать. Многие взрослые и сами плохо себя чувствовали, жалуясь на недомогание и чудовищную слабость. Во всем были виноваты обезвоживание и недоедание, которые в конечном итоге повлекли за собой первых жертв: после одного из пробуждений в лагере обнаружили два тела — жители умерли во сне от истощения.