Дети победителей

В наших скромных мозгах мгновенно пролетели суммы, которые, надо думать, оседают в карманах московских кредиторов Николаевского завода после выполнения очередного заказа. И в кармане Папяна, конечно.

— Мы контролируем работу многих предприятий России… — продолжал Саша. — В настоящее время нас интересует Средняя Азия…

— Кто это — «мы»? — спросили мы.

— Наша финансовая компания, — со снисходительной улыбкой ответил Саша. — Сегодня мы заинтересованы в том, чтобы и этот город находился под нашим контролем.

Тут я вспомнил, что здесь, кроме дешевых рабочих рук, есть алмазы, мрамор и сосновый лес. Стало понятно, как Николаевск станет первым европейским городом. Это значит, что бизнесмены будут по-прежнему отдыхать в Европе, а николаевцы — встречать солнце, встающее из-за Уральских гор, на своих огородах, с надеждой протянуть очередную зиму на картошке с капустой и грибами.

— Вы хотите сказать, что финансируете предвыборную кампанию, которую проводит Папян?

— Конечно, — Саша, похоже, был удивлен нашей наивностью.

— Но ведь это, наверное, большие деньги…

Саша Крашеный, как я прозвал его мысленно, обвел взором деревянный стол, за которым сидела наша компания. Длина его была метра четыре.

— Приставьте с того края столешницы спичечный коробок, — сказал он, — такое количество денег мы потратим на эту кампанию — из той прибыли, что получаем.

Саша собирался купить николаевцев за «спичечный коробок».

— У нас много денег, — продолжал он. — Но деньги сами по себе значат немного. Я живу в Москве, в квартире площадью сто пятьдесят метров, а мог бы иметь триста. Но зачем мне это? Вы знаете, сколько я получаю?

Мы опять промолчали, не выказав никакого желания знать, сколько тысяч получает наш «благодетель» в месяц — в долларах, конечно. Очень ему хотелось сказать, но не удалось. С досады Саша Крашеный выпил.

«Теперь, знаете, всюду наши», — вспомнил я его слова. А что он имел в виду?

Мы попрощались с московским финансистом — и свалили в сторону своих клеток, переполненных злыми мухами.

Утром признались друг другу, что спали плохо — мне блазнились стада крашеных медведей и стаи голодных мух зверофермы, в которую превратили бывший профилакторий заводчан. Может, это был просто голодный обморок, и никакого Сашу Крашеного мы не встречали?

Но нет, через пару часов он подошел к нам в заводоуправлении попрощаться — с кругами под глазами, опухший от радостей нелегальной жизни.

А еще через час Нина узнала его полное имя, а также название финансовой компании, которую он возглавляет. Она развела господина Плотникова, как базарную торговку. Оказывается, это был не сон: на самом деле Сашу Крашеного звали Александр Николаевич Коровников, и возглавлял он московскую финансовую фирму «СК-БИС».

За обедом, в банкетном зале Папяна, Нина Петрова высказала еще одну гениальную догадку.

— Я думаю, у него не крашеные волосы, а парик…

Мы были ошарашены смелостью гипотезы. Впрочем, почему бы и нет?.. Штирлиц. Полковник. Тайный агент и кавалер всех орденов. Сотрудник спецподразделения, выполняющий задание в глубоком тылу врага…

А может быть, это была проверка? Перед тем как дать нам ответственный заказ на проведение предвыборной кампании в городе Николаевске? Родина на нас рассчитывала — факел вам в руки! А вдруг мы не оправдаем надежд столичного разведчика?

— Я думаю, Саша Крашеный — это симфора нашего времени, — сказал поэт-метаметафорист Владислав Дрожащих.

— Это обыкновенная метонимия! — возмутился я. — Почему симфора?

— Потому что Саша несет характерные признаки времени: благополучие, лживость, дурную наследственность…

— Тогда это симфора социального класса, но не времени!

— Я согласна со Славой, — вмешалась Петрова, — наше время принадлежит классу лохотронщиков.

Я обиделся и не разговаривал с товарищами до ужина.

Но в тот день мы хорошо попахали. Осмотрели помещение будущего штаба, объяснили, какое необходимо оборудование: два компьютера, один с интернетом, принтер, ксерокс, факс, диван для отдыха — ну и так далее.

— Необходимо постоянно проверять помещение на «жучки», — сказал я директорам.

— Обязательно, — кивнул Николай Викторович, — у нас есть необходимая аппаратура.

А в это время первые перья Перми работали с кандидатами в депутаты городской думы Николаевска — начальниками заводских корпусов. С каждым — по несколько часов: интервью и портретный очерк.

Кроме того, выяснилось, что господин Папян решил сменить не только законодательный состав, но и главу местной администрации.

Правда, кандидатуру на должность мэра от PR-команды пока скрывал.

Из обзора

Если уходить, то откуда?