Дети пустоши

Челнок закатился в стартовую трубу и вылетел из корабля.

— Ну, штурман, говори, куда прокладывать курс? — обратился Еш к Филиусу.

— Лететь напрямую на Землю опасно. Граница между нашими государствами сейчас — не самое спокойное место. Со стороны Террарии много спутников-шпионов и кораблей. Они быстро зафиксируют наши прыжки и перехватят нас. Пока будут разбираться, кто мы и откуда, уйдет драгоценное время. К тому же нас могут передать в руки Шестого отдела. Тогда до президента нас точно не допустят. Так что этот путь нам заказан. А вот граница со стороны пустоши охраняется не столь плотно. Маленькому кораблю как наш, думаю, удастся незаметно проскочить мимо станций наблюдения. Однако у этого пути есть один серьезный минус…

— Мы полетим прямо навстречу приближающейся армаде ажан, — закончил мысль марсианина пуран.

— Именно.

— Тогда тем более не стоит задерживаться.

Еш ввел команду на панели управления бортового компьютера, и шаттл совершил первый прыжок в сторону пустоши. Пока небольшое судно преодолевало межзвездное пространство, Филиус обратил внимание на совершенство технологий Конкордии. К примеру, их прыжковые двигатели отличались от земных тем, что были способны совершить сразу короткую серию из трех-четырех прыжков, и только затем двигателю требовалась перезарядка. Это кардинально отличалось от технологий людей или канидайцев, двигатели которых нуждались в перезарядке после каждого прыжка.

Вскоре челнок покинул территорию Конкордии и двигался по обширной пустоши. Филиус смотрел в иллюминатор и вспоминал слова адмирала Такэды: «…необъятная пустошь. Пространство без звезд, планет и без жизни». Но теперь, к сожалению, последнее из замечаний адмирала было не совсем верным. Где-то там во мраке черного космоса скрывалась невиданная доселе угроза всему живому. Угроза, которую можно остановить, только если сплотить все силы квадранта в единый кулак. «Но послушают ли аргументы молодого лейтенанта? — задавался вопросом Филиус — Получится ли у меня убедить президента прийти на помощь тем, кого мы вот уже полвека считаем врагами?».

— Готовишь речь для выступления? — спросил Еш, который заметил на лице молодого человека глубокую задумчивость.

— Что если у меня не получится? Что если меня не послушают? Кто я такой? Простой лейтенант просит президента отправить все наши корабли на территорию вчерашнего врага. Со стороны это выглядит как ловушка. Я бы так это видел.

Еш повернул кресло в сторону Филиуса, чуть наклонился вперед и сказал:

— Если ты добьешься успеха, тебя никто не осудит. Если потерпишь неудачу — судить будет некому. Что до ловушек — мы рискуем ничуть не меньше. Весь флот Конкордии стягивается к секторам возможного вторжения, а это значит, что мы стали полностью беззащитны со стороны Террарии, и думаю, твои это не зафиксировать не могли.

Филиуса эти слова немного успокоили, но полностью тревогу не погасили. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что возвращаться домой сейчас он опасается больше, чем когда направлялся на территорию Конкордии — территорию потенциального врага. И опасения эти были не напрасны. «Путь к президенту лежит через Шестой отдел, так как именно туда доложат, если мы заявимся на Землю и обнаружим себя. А уж в Шестом отделе позаботятся о том, чтобы мы унесли всю информацию, предназначенную для президента, в могилу. Значит, к нему надо попасть тайно. Но как? Может быть загадочный Шторм сможет помочь? Надо будет по прибытии на Землю связаться с ним, отправив письмо от имени капитана Райта. Да, это уже похоже на план», — размышлял Филиус.

Шаттл продолжал свой путь через пустошь. Через два дня пути на радарах сенсоров дальнего действия появились неизвестные сигналы.

— Это ажаны? — лейтенант обратил внимание Еша на зафиксированные объекты.

— Возможно. Наших тут быть не должно.

— Что будем делать?

— Держаться от них подальше. Придется сделать еще один небольшой крюк и обойти их.

Шаттл стал совершать очередную серию прыжков и уходить глубже в пустошь. На четвертый прыжок челнок оказался среди крупного поля обломков кораблей неизвестной конфигурации.

— Что это?

— Сканеры не узнают обломки… Поразительно, анализ поля и остаточной радиации говорит о том, что этим обломкам сотни миллионов циклов. Должно быть, это следы сражения давно минувших эпох.

— В смысле, тех, кто был до нас?

— Вселенной более одиннадцати миллиардов циклов. А разумная жизнь, по сведению Первых, зародилась лишь шесть миллиардов циклов назад. Ты же не думаешь, что до Террарии, Конкордии или Канидайи никто не достигал уровня космической экспансии? Даже Пахал признавал как-то в разговоре со мной, что его раса была не первой в космосе. В своих странствиях по галактике за пределами родного квадранта они не раз натыкались на следы предтеч. Теперь от них осталось лишь это…