Дети Революции (СИ)

* * *

Благодетель напрасно ждал лакея в условленном месте, стискивая в кармане дерринджер. Обещанный паспорт одного из самых благополучных государств, чек на крупную сумму и билеты на надёжный пароход, отправляющийся в безопасную страну, остались невостребованными.

Лакей не явился, что заставляло нервничать благодетеля.

— Неужели догадался? — Пробормотал он наконец, — Сволочь! Чернь неблагодарная! Документы же, почерк мой… а, чёрт с ним! Доказать ещё надо, и кто будет проверять слова бывшего лакея? Да всегда можно отговориться тем, что кто-то подделал мой почерк! Чёрт возьми, а всё же неудачно получилось, теперь ждать буду, когда и где этот Прошка может всплыть.

Дёрнув плечами, таинственный незнакомец отправился прочь, не глядя по сторонам. Немолодая нищенка, бредущая навстречу с безумным видом, не привлекла внимание. Сколько таких сумасшедших стало после прихода английских гостей, подсчитать невозможно. Гибель родных, пожары, разорение, насилие…

Бормоча невнятные ругательства, старуха прошла мимо, скрывшись в грязном, вечно полутёмном переулке. Несколько минут спустя она неожиданно резво метнулась в подворотню, и вскоре оттуда вышла немолодая чухонка, явно из прислуги.

Чухонка степенно, припадая на одну ногу, прошла вдоль недавнего пожарища, поковырявшись в развалинах. Пару часов спустя, сменив ещё несколько личин и отмывшись, перед отцом стояла молодая девушка с чуточку грубоватым, но миловидным лицом.

— Страшно было, папенька, до ужаса, — призналась она Прохору, — но и весело!

— Дурная, — ласково сказал отец и не удержавшись, хохотнул, — моя кровь! Ну что, опознала?

— Да, папенька, племенник это хозяйский, что по линии Долгоруковых.

— Весело, — задумчиво сказал лакей… впрочем, сейчас к нему это слово удивительно не подходило, Прохор Иванов походил скорее на военного в отставке, причём не унтера, а поручика, выслужившегося из рядовых.

— Ну что, атаман? — Задал странный вопрос молодой мужчина, сильно похожий на Прохора, — гуляем или уходим?

Ответа бывшего лакея с напряжённым вниманием ждал не только сын, но и пятеро крепких мужчин с жёсткими, решительными лицами людей, видавших виды.

— Гуляем, казаки, — зло улыбнулся Прохор, — Пугу, пугу[11]!

* * *

В Российской Империи становилось всё больше людей, действовавших без оглядки на официальные стороны конфликта. Крестьяне, мещане, ремесленники купцы, взявшись за оружие ради защиты Родины или самозащиты от расплодившихся банд, быстро понимали простую истину: Винтовка рождает власть[12].

Разбиться на партии народ ещё не успел, но уже нашёл виновных. Дворяне, забравшие землю у её хозяев[13], инородцы, некоторые чиновники, кулаки и прочие мироеды. С помощью оружия эти проблемы решались очень хорошо.

[1] Драбант изначально — телохранитель знатных господ, но может толковаться также как телохранитель-прислуга. Вплоть до 1880-х драбантами в Российской Империи называли денщиков и вестовых в казачьих и милицейских (части ополчения) частях. Служебные обязанности денщиков и вестовых включали в себя и охрану командира.

[2] Фехтование на древковом оружии — пиках, копьях, алебардах, ружьях с примкнутыми штыками.

[3] Гайдуки — сословие профессиональных воинов-телохранителей, чаще всего вольнонаёмных. Труд их оплачивался достаточно высоко, так что дети гайдуков нередко получали университетское образование, что в те времена требовало очень серьёзных вложений капитала.

Гайдуками назвали себя восставшие крестьяне и «благородные разбойники» в Восточной Европе и в Малороссии. Так же гайдуками вельможи могли «назначить» просто крупных слуг, в том числе и крепостных. Но это уже «не настоящие» гайдуки.

[4] Екатерина Вторая закрепостила не менее 800 000 душ, а душами в те годы называли исключительно представителей мужского пола, причём старше определённого возраста. Легко подсчитать, что крепостными при Екатерине «Великой» стало порядка 2000 000 человек, при этом положение крепостных при Екатерине резко ухудшилось.

[5] Дворовые крестьяне не просто прислуга помещика, пребывающая в крепостной зависимости. Дворовые не имели даже толики прав, положенных крепостному — их можно было засечь до смерти для развлечения. Зафиксированы и пытки крепостных (исключительно ради развлечения помещиков), с дыбой, колесованием и прочими «изысками».

[6] Курс бумажных денег вполне официально отличался от металлических, был существенно ниже.

[7] Масоны в то время были модными, в какой-либо Ложе состояла большая часть представителей Света. Значительная часть масонских Лож была (и осталась) скорее клубами по интересам, вплоть до клубов госмосексуалистов. Но были (есть) и серьёзные игроки, занимающиеся финансами, политикой, расовыми теориями и прочими серьёзными вещами. Проблема в том, что очень сложно понять, где кончается модный клуб для своих, и где начинается политика. Как правило, серьёзные игроки используют клубы по интересам, умело пользуясь мистической составляющей и более-менее отлаженной структурой любой (даже игрушечной) масонской ложи.

[8] Награждённых поместьями.

[9] Крещёных евреев.