Дети Русколани

Страшно даже подумать, чем был Галогаланд до самого недавнего времени. Вечные морозы, дыхание умирающего ледника, снежные бури и короткое, словно в насмешку, холодное лето держали прибрежные людские поселения в постоянной опасности. Еще более жестокой была борьба за выживание там, где люди решались продвинуться в глубь материка – бывало достаточно одного месяца холодов, чтобы целое селение вымерло до последнего человека. Поэтому те, кто выживал в таких условиях, не жалели слабых и увечных, обрекая их на смерть, и не видели ничего предосудительного в непрекращающейся войне всех против всех. Однако что можно было взять в таких же бедных прибрежных поселках, как собственный? И, сооружая корабли, предназначенные для боя и транспортировки большого числа грузов, жители Галогаланда устремлялись к перекресткам оживленнейших морских торговых путей, выбирая ремесло пирата. Возвращались не все – и потому семьи в Галогаланде часто состояли сразу из нескольких мужчин и женщин, чтобы со смертью одного воина его жена не перестала рожать. В смертельных битвах, на самом краю мира белых людей рождалось само понятие: “викинг”…

В течении долгих столетий Галогаланд ассоциировался только с морскими разбойниками. Их боялись, им платили дань, их ненавидели – и ими же восхищались. Они и сами считали себя выше и иноземцев, которых грабили, и собственных же соплеменников, которые были вынуждены снабжать хирдманнов и их вождей всем, необходимым в походе. “Короли открытых морей” – в отличии от простолюдинов, сражавшихся с ледником. И надо ли говорить, что жителям галогаландского побережья из воинской добычи пиратов не доставалось почти ничего?

Время шло. Совершенствовались орудия труда, охотничьи и рыболовные снасти. Люди учились прокладывать дороги, завязалась торговля между удаленными поселениями, а затем уже – с другими странами, в обход морских разбойников, которые предпочитали торговать с теми, у кого не рисковали отнимать. Все больше и больше молодых парней, умевших владеть оружием, оставались на берегу – чтобы защищать свой дом и свою семью, а не рыскать у чужих берегов. Казалось, ремеслу древнейших викингов вот-вот придет конец. И хозяева морей бросили свои хирды в поход на своих братьев по крови. О, эти тщеславные и самоуверенные завоеватели умели объединять усилия даже с ненавистными соперниками, чтобы добиться задуманного! Захватив власть над поселениями и усадьбами в Галогаланде, военные вожди поделили их, по примеру чужих земель, на личные владения – и теперь уходили в походы, ни о чем не беспокоясь.

Раздробленное государство всегда обречено на гибель в случае иноземного вторжения. Но Галогаланду это не грозило: захватывать его было, по большему счету, незачем, да и добраться туда большой армии было бы трудно. Поэтому только когда Хейд из Равенлоу разгромил почти все страны к Закату от Русколани, а оставшиеся обложил чудовищной данью, кое-кто задумался об объединении. Одним из таких, опередивших свое время людей, был отец Морры Линдхольм…

Всадники, следовавшие за Володаром, широким полукольцом расположились на невысоких холмах, застыв темными силуэтами на фоне неба в ожидании приближающегося посольства. Это был еще один старый прием царей Арьяварты, призванный произвести впечатление на гостей. По слову своей предводительницы хирдманны также придержали коней и остановились, а Морра в одиночку приблизилась к Володару. Ее лошадка, старательно перебирая копытами, вскарабкалась по довольно крутому склону холма, и гроссдроттнинг оказалась совсем рядом с царем. Володар приветственно поднял руку:

-Добро пожаловать в землю народа Рос! Я рад, что могу встречать храбрых витязей из Галогаланда не как врагов, а как гостей…

Морра внимательно выслушала это приветствие, немного склонив голову набок, затем улыбнулась и медленно, но правильно и чисто ответила на языке ариев:

-Если ты, конунг, встречаешь с таким войском друзей, то врагам лучше совсем не появляться на твоих землях.

Володар тоже улыбнулся – конечно, Морре, привыкшей к схваткам дружин противоборствующих вождей, настоящие армии кажутся необычно большими.

-Я привел сюда всех этих людей для того, чтобы сделать эту встречу по-настоящему торжественной, гроссдроттнинг. Они – бояре, знать рода ариев, и конная гвардия, лучшие воины моей страны. Подожди, когда ты и твои люди будете пировать в моих палатах, вы убедитесь не только в нашей силе, но и в нашем гостепреимстве.

-Спасибо, конунг. Я бы хотела верить, что дружба наших народов не ограничится угощением послов. О многом бы я хотела поговорить с тобою…

-Я понимаю. Но по нашим обычаям уважаемого гостя сначала следует чествовать на пиру. Что же до дружбы, то никого я не ждал в своей жизни больше, чем тебя и твоих спутников…