Дети стадной эпохи

— В преддверии отъезда руководителю жаль расставаться с провинцией, к которой он привязался всей душой, — предположил Чжао Пинфань.

Ли Аньбан кивнул и ответил:

— Отчасти это так, но кроме того, у меня имеется личный интерес.

— И какой же? — удивился Чжао Пинфань.

— Если Ицзун прав, я должен отблагодарить ту девушку по имени Сун Цайся, она как раз из горного района, — ответил Ли Аньбан и тихо добавил: — Все-таки она отдала мне свою девственность.

Чжао Пинфань на мгновение замер, после чего поднял вверх большой палец и произнес:

— Если из-за одной девушки руководитель вспомнил о горных жителях, это говорит о его глубокой любви и преданности. Если это так, то я сделаю пожертвования еще на две школы «Надежда» в горных районах.

Ли Аньбан крепко пожал Чжао Пинфаню руку и тихо спросил:

— А все-таки, что именно Ицзун посоветовал тебе сделать, чтобы отвести беду, когда твой бизнес помешал «первому лицу»?

Чжао Пинфань, выдержав паузу, сказал:

— Вообще-то я обещал Ицзуну, что сохраню это в тайне, но раз уж руководитель снова интересуется, я, так и быть, скажу. Он посоветовал разрезать себя на две половины.

— Это как? — удивился Ли Аньбан.

— Я отдал «первому лицу» ровно половину всех моих акций на сумму более десяти миллиардов.

— Неужели этот человек настолько безжалостен? — поразился Ли Аньбан.

Чжао Пинфань кивнул.

— Съедает и даже косточек не выплевывает.

Ли Аньбан снова крепко пожал ему руку. Под звуки гонгов и барабанов руководители поднялись на трибуну. Секретарь горкома попросил Ли Аньбана открыть вывеску с названием школы и произнести речь. Ли Аньбан так и поступил. Сначала он сказал о необходимости строительства подобных школ, после чего объявил, что Чжао Пинфань собирается сделать очередные пожертвования и построить в горных районах еще две школы «Надежда», поэтому он попросит всех поблагодарить Чжао Пинфаня. Чжао Пинфань скромно замахал рукой, вокруг раздались горячие аплодисменты.

На следующее утро Ли Аньбан в сопровождении своего секретаря сел в самолет и отправился в другую провинцию, чтобы занять новый пост.

Глава 3. УЖЕ ЗНАКОМЫЕ ЛИЦА

Прошел один год.

Глава 4. ЯН КАЙТО

1

Когда обвалился Третий мост на реке Цайхунхэ, Ян Кайто гулял в деревне на свадьбе у племянника. Ян Кайто родился в этом уезде, поэтому здесь жило много его родственников и друзей. Однако их свадебные или траурные церемонии, как правило, обходились без его участия. Не потому, что Ян Кайто отличался черствостью, а потому, что с его родственниками и друзьями невозможно было иметь дел. Ян Кайто занимал пост начальника уездного дорожного управления и отвечал за строительство мостов и дорог. Родственники и друзья Ян Кайто полагали, что все эти мосты и дороги принадлежали его семье лично. Как говорится, человек не будет есть собственноручно выращенного хряка, но не отдавать же лакомый кусок совсем посторонним людям? Поэтому, встречаясь с Ян Кайто, родственники и друзья тотчас просили какой-нибудь объект для себя. Нельзя сказать, что Ян Кайто никак не заботился о своих близких. Пять лет назад он решил проложить асфальтированную дорогу от одной деревни до другой протяженностью в три ли и стоимостью в пятьсот тысяч юаней. Стоимость объектов, которыми заправлял Ян Кайто, обычно составляла несколько сотен миллионов, так что объект стоимостью в пятьсот тысяч был сравним разве что с волосинкой на теле быка. Поэтому Ян Кайто отдал эту «волосинку» в качестве подряда семье одного из своих племянников. Уже через месяц дорога была заасфальтирована и, гладенькая, блестела всем на загляденье. Однако спустя три месяца на ней то в одном, то в другом месте стали появляться рытвины и ухабы. В дождливую погоду машины раскатали их до такой степени, что дорога стала хуже, чем прежде, и теперь водители постоянно поминали Ян Кайто недобрым словом. Когда Ян Кайто спросил отца племянника, то есть своего старшего двоюродного брата, сколько денег было потрачено на строительство, тот без обиняков признался: «Двести тысяч».

На объект стоимостью пятьсот тысяч ушло всего двести, а оставшиеся триста тысяч разошлись по карманам. Ян Кайто прямо-таки преклонялся перед такой дерзостью. И кто же после этого был воплощением коррупции и разложения? Его родственники. Последние несколько лет ЦК боролся с разложением, пропагандировал честность и арестовал немало людей, поэтому Ян Кайто стал игнорировать просьбы друзей и родственников. Теперь, если кто-то просил у него подряд, он отвечал: «Вы тоже хотите отправить меня за решетку?» Такой прямой вопрос был исчерпывающим, чтобы закрыть эту тему. Но хотя тема подрядов была закрыта, у близких Ян Кайто находилась масса других докучливых просьб, и если у него была хоть малейшая возможность избегать общения с ними, то он ею пользовался.