Дети вечного марта. Книга 2

Кот сообразил, что перед ним оружие наподобие того, каким покрошили стаю блохоногов. Помньше, зато на человека — вполне годится.

Бронежилет мешал. Каска зацепилась за край люка, больно рванулв шею. Саня тихонько заругался, но снимать доспехи не стал. Не удобно, да — верно.

Воздух в долине был чистый и холодный. Между камнями хлюпало. Пахло весно, талой сыростью и опасностью. Стараясь не оступаться и глядя больше под ноги, не пропустить бы ловушки, Саня пошел по предложенной хозяевами тропе. Шагах в двадцати каменистая земля была прикрыта мелким веточками. Кот остановился. Только дурак не узнал бы ловушки. Так и есть, смастерили ловчую яму на большого зверя. Но обойти ее в одно рыло было вполне возможно. Саня вскарабкался на поваленный ствол, перебрался на другой, и так ходко ушел к дальнему краю опасного участка. Осталось, подняться на высоченный камень. Он отыскал пару зацепок, подтянулся и лег грудью на вершину.

Откуда возник тонкий, зудящий звук, кот сообразил только, когда тряхнул головой. Звенело внутри. Тряси, не вытрясешь. Саня замер и дыхание затаил. Звук прекратился. Стоило пошевелиться, опять засвербело. Голову будто зажало в тиски Превозмогая дурноту, кот вздернул тело на плоскую вершину.

И тут пришли слова. Они возникали внутри головы. По отдельности — чужие, но смысл он, — как то ни странно, — понял. Ему предлагали катиться восвояси. Вежливо, между прочим, предлагали.

Саня поднялся во весь рост. А что еще оставалось делать? Если противник тебя так обхаживает, значит подлости не замыслил. А раз так — с ним можно договориться.

Их было трое. Сердце у Сани ухнуло и покатилось вниз. Забыл! Как он мог… но присмотрелся и разом отмяк. У подходивших к нему людей, — или не людей, — только маски напоминали морду пустобрюха. В остальном же — все на месте: руки, ноги, животы. Обуты они были в, перевязанные полосками кожи, чуни — почти лапти. В руках копья и длинные ножи. От них тянуло холодной, постоянной, пожизненной, впитанной с детства, или даже с зачатия настороженностью. Саня, как учил Яр, передернул затвор маленькой железной смерти и расставил ноги, согнув слегка в коленях. Если что, и прыгнуть, и пнуть сможет.

Двое, которые шли по краям, выдвинулись вперед. Средний отстал. Берут в клещи, сообразил кот. Но тут движение людей замедлились. Средний подал остальным знак, остановиться.

— Кто вы? — прозвучал в голове у Сани чужой голос.

— Мы путники, — отозвался кот.

— Зачем вы пришли сюда?

— Мы ищем свою страну.

— Поворачивайте. Дальше вам не пройти.

— Почему?

— Вы попадете к габайнерам.

— Это кто?

— Они завлекают и пьют кровь. Ты теплокровный. Твой зверь тоже теплый, но крови у него нет. Его не тронут, тебя высосут.

— Я знаю кто такие габайнеры. Видел одного. А кто вы?

— Мы защитники. Если мы уйдем, габайна распространится на все миры. Мы стережем. Но нас мало, а габайна растет.

— Почему вы носите личины габайнеров?

— Они дают защиту от их нашептываний.

Личины защитников имели длинные, отходящие вниз из подглазий клыки или бивни. Над головами масок поднимались короткие рожки. Сане казалось, что звук, рождающийся в его голове, исходит из этих отростков.

— Вы можете разговаривать молча? — спросил он у защитников.

— Да. И ты тоже можешь говорить с нами, не разжимая губ. Мы слышим.

Саня задумался. Их было всего трое. Что-то, — чему он привык доверять больше нежели глазам и ушам, — подсказывало ему: они — последние. А дальше? Саня прикрыл глаза. За нагромождением камней стояли хилые шалаши. В них ютились женщины и дети. Дальше… полоса дороги, ловчие ямы, колья, поваленные деревья и…

Масса! Оно копошилось и переливалось как капля масла. И двигалось! Обволакивая собой препятствия. Оно было конгломератом из непрерывно поглощающих, испражняющихся, совокупляющихся и рожающих тел. На поверхности мелькали рога и костяные кольца. Копыта молотили воздух.

Людские жилища были очерчены невидимым пределом. Однако ничто не мешало габайне обкатиться вокруг и растечься на всю ойкумену.

Есть миры, есть граница, а есть ойкумена, вмещающая в себя все это. Саня не так давно узнал значение этого слова. Спасибо, брат-собака подсказал. Где он? Где Шак? Что с девочками. Кот себе путешествует в свое удовольствие, а они? Живы ли?

Засосало под ложечкой. Лучше любой голод, чем тоска по близким. Голод можно заговорить, затереть. Тоску — нет.

Сане нестерпимо захотелось туда, откуда вынесло диким катаклизмом. Где он отыщет свой Мир? И отыщет ли вообще…

— Мы знаем, в какую сторону тебе надо. Но дорога туда перекрыта., - прозвучало в голове. — Самое лучшее для тебя — повернуть назад. Не мешай нам. Нас осталось очень мало. Надо чтобы выросли дети. Пришельцы мешают. Они отвлекают нас от надзора, позволяя габайне распространяться.

— Я должен посоветоваться с другом, — заявил Саня, стараясь вообще не думать о Яре и его машине. Ни к чему было хозяевам цилиндрического мира знать, на что способна бампа.

— Иди, — последовал равнодушный ответ.