Дети войны

Песни – высшая магия. Разящие, как темнота, сияющие светом источника, летящие вдаль – воплощение жизни, ее сила. Мне хотелось петь вместе со старшими звездами и петь одному, хотелось зачерпнуть звук ладонями, пить его, как воду. Но меня не учили петь, я родился для другой судьбы.

«Песни останутся с тобой, – говорили старшие звезды. – Коснись их темнотой, она запомнит самую суть песни». И темнота текла к ним, кружилась, сияла звуком, возвращалась в глубины моего сердца.

Я там, где рождаются песни. Меня настигают слова Ильминара, голос из прошлого. Моя песня звучит не смолкая.

Этот голос так близко, что я тянусь к нему, готовый ответить. Но нет: это лишь память, никто не зовет меня.

Я останавливаюсь возле мачты, машинально берусь за черный канат. Прикосновение успокаивает меня: в движение корабля вплетается дыхание города, я остаюсь на шаткой палубе, но позволяю воспоминаниям увлечь меня. Слова Ильминара звучат снова, прошлое становится отчетливым, ясным.

Шаг из ослепительного света под своды чертогов тайны – и пелена забвения спадает. Старшие звезды встречают меня – все, кроме Сэртэнэ, сегодня он поет у Первого источника. Они касаются моих рук, лишь Ильминар стоит неподвижно. Воздух пронизан печалью, Цэри и Эйяна пытаются скрыть ее, но Эрэт сокрушен, его чувства – как тяжелые цепи. Я не знаю, что делать, я должен помочь, я никогда не видел их такими. Здесь всегда были лишь свет, знание и сияющая красота. Но Эрэт кажется сейчас совсем старым: старше Цэри, старше каменных стен. Что случилось, что могло так изменить его?

Я поднимаю взгляд на Ильминара, но не могу заглянуть в его душу. Его глаза – как у человека, одурманенного синим дымом, ушедшего в самое дальнее странствие. Я беру его за руку, но Ильминар не отвечает на прикосновение. Его чувства, легкие, неясные, словно бы рассеяны по всему миру.

– Он далеко от нас, – говорит Эйяна. Ее голос звучит тихо, но расходится сияющими волнами в моем сердце. – Ты должен знать об этом. В день своего совершеннолетия Ильминар сделал то, чего мы не ждали. Пожертвовал собой – ради будущего, ради победы.

Ильминар старше меня на пять лет, эти годы – пропасть, отделяющая меня от взрослой жизни. Я вновь вглядываюсь в его лицо, но Ильминар смотрит сквозь меня.

– Он принес себя в жертву источнику, – продолжает Эйяна. – Его душа слилась со звездным сиянием. Он отдает свет своей жизни всем воинам, каждой звезде. Чтобы у нас всех было больше сил.

Она говорит красиво и ровно, но печаль становится острой, как лезвие. Ильминар пожертвовал собой. У каждой жертвы должна быть цель.

– Мы сможем раньше начать войну? – спрашиваю я.

Цэри качает головой.

– Нет, – говорит он. – Но на войне мы будем сильнее.

Я там, где рождаются песни. Мысль Ильминара вплетается в мои мысли, течет среди них как прозрачный ручей. Моя песня звучит не смолкая. Но я рядом с тобой, Мельтиар. Я слышу тебя.

Слышит ли он меня сейчас, или моя вина слишком велика? Так просто было бы дотянуться до него сквозь ветра и волны, спросить – но я не стану этого делать. Я не стану тревожить тех, кто сияет надо мной.

Достаточно того, что они поют для нас.

Вдали от дома время стало бесконечным. Два дня прошло после бури. Краткий срок, но кажется долгим: в нем мерный плеск моря, крики чаек, скрип досок, ветер в парусах. Померкла память о грохоте шторма, о молниях, раскалывающих небо, о страхе и отчаянии в глазах моих звезд. Словно все это было годы назад.

Но прошло лишь два дня.

Я встречаю утро на передней палубе, вглядываюсь в бескрайний океан, ищу конец нашего пути – но вокруг только волны. Настал третий рассвет после бури: море подернуто туманом, мы плывем в сиреневом мареве. Я вижу свои руки на поручнях, но дальше – лишь светлеющая мгла. Как предвестники Эртаара чувствуют путь в этой пелене? Они направляют корабль, ведут нас к цели.

Кори – единственный голос, доносящийся до нас из дома. Каждый день его мысль касается меня, вспыхивает, вопрошает. Но сегодня эта вспышка сдержанней и тише, словно туман опустился на все миры и моря.

Все в порядке, отвечаю я.

Миг молчания – такой глубокий, что я слышу отголоски песни, которую поют для нас в чертогах тайны. Миг долгий, как наш путь, как наши дни среди волн. Но Кори прерывает его.

Он говорит:

Есть важные новости.

За его словами скрыт дым пророческих видений и минувшая тревога, острая, словно множество клинков. Тень чувств, прорвавшихся в слова. Я ни о чем не спрашиваю. Жду.