Дети войны. Народная книга памяти

Папа стал собираться в Севастополь. Решено было, что мы с мамой останемся, он едет один. Обустроится, найдет нам жилье, а потом уж приедет за нами. Даже от той сытой и устроенной жизни мы все-таки рвались в Севастополь. Только туда, в наш любимый город. Где нас ждали в 1946–1947 годах голод и невзгоды.

Папа за нами приехал в июне 1946 года. Так закончилась для нас Великая Отечественная война.

Немцы сбрасывали рельсы с самолетов Дремух (Котолупенко) Зинаида Филипповна, 1933 г. р

Родилась в 1933 году. К моменту начала войны жила с родителями в городе Инкерман. Когда началась война, папу призвали на фронт, он служил в кавалерии Буденного, был коммунистом. Мама в период обороны Севастополя работала в воинской части полковника Горпищенко.

Я со своими сестрами тоже помогала. Шила для бойцов рукавицы из одеял. И еще у нас были две бочки соленых огурцов и помидоров – мы носили их солдатам на Сахарную Головку. Когда закончились соленья, носили даже рассол.

Я со своими сестрами тоже помогала. Шила для бойцов рукавицы из одеял. И еще у нас были две бочки соленых огурцов и помидоров – мы носили их солдатам на Сахарную Головку.

Когда закончились соленья, носили даже рассол.

Бомбили днем и ночью, да еще немцы сбрасывали рельсы с самолетов, они так свистели, что передать нельзя. Потом наш полковник Горпищенко сказал, что больше нельзя оставаться в землянках, а надо перебираться в штольню. Там мы были без еды и воды. У нас ноги пухли.

Когда немцы вошли в Севастополь, то нас стали выгонять. На всю оставшуюся жизнь я запомнила, как они кричали, у нас у всех не было сил, нас загнали за колючую проволоку. Потом разрешили набрать воды из речки, но она была вся в крови, кругом были трупы. Было очень страшно при немцах, так как мой папа был коммунистом.

Когда немцы вошли в Севастополь, то нас стали выгонять. На всю оставшуюся жизнь я запомнила, как они кричали, у нас у всех не было сил, нас загнали за колючую проволоку. Потом разрешили набрать воды из речки, но она была вся в крови, кругом были трупы.

Мама ночью нас увела, и мы добрались до города. Жили где только могли. Как-то раз вышла моя сестра из укрытия, к ней подошел полицай и стал кричать: «Партизанка!» – и уже навел на нее пистолет, чтобы убить, но тут выскочила мама, и так как полицай был татарин, а мама знала татарский язык, то она крикнула, чтобы он опустил пистолет. Тот принял ее за татарку, так как мама родилась в деревне Кучук-Мускомья, там жили всю жизнь и ее родители.

Как-то раз мама вышла на базар купить кусочек хлеба и увидела своего папу, а он ее не узнал, так как думал, что мы все расстреляны. Немцы приходили к нему домой и уже расспрашивали, где твоя дочь и внуки. Дедушка забрал нас и привез в деревню. Когда бабушка увидела нас, то упала в обморок. Затем дедушку вызвал староста и говорит: «Почему твоя дочь не приходит регистрироваться?» Немцев в деревне не было, и староста сказал, что если они узнают про отсутствие регистрации, то всю семью повесят. Дедушка пришел домой и сказал бабушке печь лепешки, чтобы отвести ночью нас с мамой в лес. Когда стало темнеть, пришли партизаны и, услышав рассказ дедушки, сказали: «Не бойтесь, вся деревня окружена партизанами». А через несколько дней вошли наши. Потом освободили Севастополь. Это было 9 мая 1944 года.

Мы мылись золой… Ерышева Марта Сергеевна, 1936 г. р

Родилась 23 марта 1936 года. К началу войны семья жила в Севастополе на улице Большой Морской. 22 июня мы проснулись утром, родители нас собирались куда-то отвезти. О начале войны узнали по радио – отлично помню голос Молотова. Утром после первого налета пришел кто-то из детей постарше и сказал, что неподалеку осколком мины убило мальчика, помню, как он лежал на столе посреди двора.

До начала осады города запомнились бомбежки. Родители вместе с нами ушли из дома, так как бомбы стали падать рядом с местом, где мы жили. Позже наш дом все равно разбомбили, но мы к тому моменту уже жили у знакомых. Во время войны все старались помогать друг другу. С водой было сравнительно неплохо, так как неподалеку были скважины.

Перед тем как немцы заняли город, родители нас предупредили, чтобы мы при них ни в коем случае не начали петь наши песни.