Дети взрослым не игрушки

И еще некоторое время я рассказывала им. Мороженое по семь копеек. Автоматы с газированной водой: одна копейка без сиропа и три – с сиропом. Одно платье повседневное плюс одно выходное плюс школьная форма – весь гардероб. Если кто заболел – после школы ему приносят уроки. Из всего класса только я и еще одна девочка жили в отдельных квартирах (по пять человек в двух комнатах), остальные – в коммуналках. Пионерские отряды, вожатые, по утрам гладишь треугольный шелковый галстук. Страна – огромная, но за ее границами редко кто бывал. При этом все были уверены, что вот-вот полетим и поселимся на Луне и на Марсе. Про мобильные телефоны читали только в фантастических книгах, но почему-то их авторы думали, что они будут на руке, как часы или браслет. Про интернет даже в фантастике ничего, как ни странно, не было.

Девочки слушали как сказку, в которой я и мои детские друзья были главными героями. Пускай интернет и телевизор, все равно рассказывайте детям, даже большим, – им нужно, поверьте.

А под конец Валя приберегла для меня еще один сюрприз:

– А еще вот у нас класс совсем недружный. Мы классной Лидии Николаевне сказали, что к вам пойдем (я широко улыбнулась – поняла, что самостоятельный поход к психологу был широко анонсирован и уже принес девочкам некие социальные очки), и она сказала: спросите там тогда, что нам сделать, чтобы вот класс сплотить. Какое-нибудь, она сказала, простое упражнение…

Простое упражнение, чтобы сплотить незнакомый мне, недружный шестой класс соседской школы? Гм… Из только что вспомненного дворового детства всплыло: «Ну, получи, фашист, гранату!»

– Сейчас скажу, – заверила я. – Запоминайте. Значит, так: для начала каждый берет что-нибудь небольшое и тяжелое и привязывает его на крепкой нитке. Что-нибудь вроде гирьки, понимаете? Ну вот. Дальше кто-то один начинает эту гирьку на нитке качать из стороны в сторону. Вот так. Второй подходит к нему, встает и начинает свою качать, причем старается попасть в такт тому, кто начал. И вот через некоторое время у него получится, и они вдвоем вместе в такт качают – туда-сюда. Тогда (и только тогда!) к ним подходит третий и тоже присоединяется. Потом четвертый… И так в какой-то момент должен присоединиться весь класс. И Лидия Николаевна – обязательно, запомните! И вот, когда научитесь, качать всем вместе одну-две минуты за раз, не больше. И смотреть друг на друга. Один раз в день. Начинает каждый раз разный человек. Всё.

– И вот это поможет нам сплотиться? – Варя изумленно округлила глаза.

– Вот увидите! – со значением пообещала я и спросила: – А Лидия Николаевна учительница чего?

– Русского и литературы, – ответила Валя.

– Тем более! – усмехнулась я.

* * *

Варя забежала ко мне после школы где-то месяца через полтора.

– Ой, вы знаете, у нас только сейчас получилось! – затараторила она. – А первый раз мы почти весь русский качали – и никак, ничего, пять человек максимум, да и то не у всех вообще получается. Некоторые вообще никак. Мы с ними отдельно парами потом тренировались. А вот в ту пятницу – получилось. У всех! Вместе! И мы качали и качали, и никто не хотел останавливаться. Так здорово! Мы даже испугались немного, знаете! И Лидия Николаевна, кажется, тоже. Но мы знаете как офигенно за этот месяц сплотились! Узнали всех лучше и прямо полюбили друг друга, честно! И к нам директор приходил, смотрел, а другие сначала смеялись, а теперь, я точно знаю, еще три класса качать начали… Только вот что нам теперь?.. Кажется, еще что-то теперь делать надо, больше…

«Только с факелами по улицам не ходите!» – подумала я, поежилась (ничего себе, прикололась!), а вслух сказала:

– Это уже педагогические вопросы. И оно не ко мне, а к Лидии Николаевне. Это она пусть теперь решает, куда вас, таких сплоченных, вести…