Дети за куполом (СИ)

Чёртовы сгустки никак не желали расходиться. Словно бы организм устал сопротивляться за эти десять пятидневий. Отчаявшись, Марк пытался было позвать на помощь Ортея — но того просто не оказалось дома. Дежурил на вышке или ещё что…

Всё же усилия не были совсем напрасными — Карине стало легче. Он упал на подушку рядом с ней, вымотанный. Она же пробормотала что-то вроде благодарности и — совершенно неожиданно — прижалась к нему, положив голову на плечо. Марк, не веря, осторожно обхватил её второй рукой. Через несколько минут она уже спала…

Звонок будильника разодрал предрассветный сон. Открыв глаза, Марк сначала осознал, что так и уснул в постели наставницы, сжимая её саму, почти нагую, в объятиях. Решив отложить раздумья по этому поводу, нашёл глазами трезвонящую коробочку на полке, отправил в неё аккуратную волну, потом ещё одну. Со второго раза удалось. Покосился на старшую.

Та тоже уже открыла глаза. Слегка нахмурилась, но из его рук высвобождаться не спешила.

— Эй, ты как? — шёпотом позвал он.

— Нормально, — тоже вполголоса ответила она.

Марк, не веря, прошёлся ладонью по её рукам и спине. Надо же — застоев действительно не было. Странно — неужели сами ушли?

Ещё несколько мгновений он позволил себе ощущать близость её тела, его тепло. Затем осторожно вытащил слегка онемевшую руку из-под её головы.

— Прости за это.

Она подняла на него глаза, криво улыбнулась. Марк вернул улыбку и спрыгнул вниз. Уже одеваясь, заметил одну деталь: он точно помнил, что плотно закрывал дверь своей спальни; но теперь она была приоткрыта.

***

— Эй, нотт.

Марк замер на полушаге. Куратор, которого он не заметил, устроился на подоконнике узкого окна на лестничной площадке, пристально вглядываясь вдаль, в сторону короны.

— Лови, — в руки полетела баночка из тёмного стекла, заполненная таблетками. — Судя по всему, без этого уже никак. Должно действовать лучше, чем твои объятья.

— А, — выдохнул Марк, сообразив, кто не закрыл за собой дверь в его спальню. — Да, это, наверное, выглядело не совсем…

— Перестань, — презрительно оборвал его старший. — Чего ты передо мной-то оправдываешься? Я же не твоя девушка.

Марк виновато скривился, вспомнив о Нилане и представив, что бы она почувствовала, доведись ей это увидеть.

— Что это? — атр вгляделся в содержимое банки.

— Сильное обезболивающее. Умирающим старикам в лечебнице дают.

Марк подозрительно глянул на куратора и пробормотал:

— Вряд ли его легко достать, да?

— Я справился, — сухо отозвался тот. — Если сильно нужно будет, достану ещё. Попробуй давать по одной. Не подействует — увеличь дозу. Но не больше шести в день.

Ортей замолчал и отвернулся к окну, показывая, что разговор окончен. Но Марк не спешил уходить.

— Чего тебе ещё?

— Я… думал, — он сглотнул. — Что… Что будет, если их просто снять?

— Ты не сможешь их снять. И я не смогу. Только авров обучают обращаться с этими штуками.

— Да, но… Можно же просто разрезать?

Ортей наконец повернулся к нему, окинул колючим взглядом.

— Можно. Не кухонным ножом, конечно. Чем-нибудь вроде медицинского скальпеля получилось бы.

— Тогда…

— При этом делать это нужно очень осторожно, — продолжал Орт. — Я пять дней в них проходил, а когда сняли — энергия как хлынула по телу, мне аж поплохело. Представь, что будет после такого срока?

— Ну, это ведь…

— А теперь подумай о последствиях. Сколько времени пройдёт, прежде чем Ликтор и авры узнают? Что они сделают в этом случае?

— Наденут на неё новые, — буркнул Марк.

— А заодно и на тебя, — ухмыльнулся куратор. — И на меня — за покрывательство. И на остальных шестых, скорее всего, тоже.

Он умолк, снова отвернувшись к своему окну. Марк тоже уставился на раскинувшийся внизу пейзаж поверх его головы. С этого ракурса особенно хорошо было видно штаб — приземистое, всего в три яруса, здание с нелепой металлической конструкцией на плоской крыше. Наверное, она должна была символизировать контроль Форсы над вышками; она и напоминала одну из башен, только уменьшенную в размерах и словно сплющенную.

— Но какой-то же выход должен быть, — процедил Марк. — Это, — он погремел таблетками в банке, — лишь временная мера, даже если поможет. Пятьдесят два дня прошло. Уже же ясно, что не собираются они её освобождать. Что будем делать, Орт?

Куратор молчал долго, и лишь затем отозвался, не глядя на младшего:

— Не вздумай… ничего предпринимать без меня.

— Тогда расскажи! — взорвался Марк. — Расскажи, что ты собираешься делать! Не может быть такого, что у тебя совсем нет плана!