Дети за куполом (СИ)

Он осторожно, не выпуская из рук наставницу, дотянулся до дверной ручки и открыл замок. Постарался не закатить глаза, когда ритм настороженно отпрыгнул в сторону.

— Орнаменты, — буркнул он, когда последний засунул, наконец, нос в салон, оглядывая лежащую без сознания Карину. — Шестьдесят второй день.

— Шестьдесят второй? — поразился ритм. — Разве столько держат? Что же она натворила-то…

— Нет времени рассказывать, — сдерживая ярость, перебил Марк. — Вы нас пропустите или нет?

— Спрошу у начальства, — после заминки решил ритм и поскорее метнулся прочь.

Марк глубоко вдохнул, стараясь взять себя в руки. Он буквально физически ощущал, как с каждой потерянной секундой из тонкой нити надежды исчезает волоконце за волоконцем…

Закрыв глаза, он скользнул мыслью следом за эмоционалом убежавшего ритма, нашёл его в скоплении ренов за воротами… Знакомый властный эмоционал рядом — пожилой ритм, командовавший эвакуацией из Севалии. Стоило пробежаться по нему — и Марк знал ответ за несколько секунд до того, как он был озвучен.

— Разворачивайтесь, — протрещал голос из усилителя. — Форсам въезд в Ритму воспрещён.

— Езжай вперёд, — вполголоса велел Ильдану Марк. — Майла, держи её…

Удача, что эту нить он знал. Она поддалась охотно, провела прямо вглубь чужого эмоционала, позволила подчинить ничего не подозревающее сознание. Марк почти слышал, как ритм твёрдым голосом отдаёт приказ убрать барьеры, велит растерянным подчинённым пропустить чёрный перевоз.

— Быстрее, пока держу, — пробормотал нотт, не открывая глаз.

Перевоз тут же дёрнулся — Ильдан стартанул со всей дури. Ойкнула, но смолчала Азира — должно быть, сборник больно впился в ладонь.

Марк сел прямо и выглянул в окно как раз вовремя, чтобы встретиться глазами с командиром ритмов. Зря — почему-то зрительный контакт тут же оборвал неверный мысленный контроль.

— Чёрт, — прошептал нотт, понимая, что сейчас начнётся. Хмурые ритмы со всех сторон — не меньше тридцати, целый отряд. Одно слово командира, осознавшего, что попал под гипноз — и задержка ещё как минимум на полчаса гарантирована. Азира была права. Лучше бы объехали через центр.

Но пожилой ритм, восстановив контроль над своим разумом, молчал. Хмурился, сверлил взглядом удаляющийся вглубь сектора чёрный фургон, но молчал.

***

Несмотря на напряжение, Марк чувствовал, как где-то на заднем плане сознание ужасается интерьеру в коридоре. Тёмно-красная плитка на полу и белые стены с широкой алой полосой посередине вгоняли в панику. Как медики целыми днями работают в таком окружении? Как их пациенты не сходят с ума, едва ступив на порог лечебницы?

Медики приняли Карину сразу же, задав только один вопрос: сколько дней та в орнаментах. Переглянулись, услышав ответ, и захлопнули перед носом форсов дверь палаты.

Марку удалось остановить одного из лекарей, подоспевших через несколько минут. Но медик лишь отмахнулся от сбивчивых объяснений про потерянную нить присутствия.

— Это тут ни при чём, — раздражённо отрезал он. — Просто в орнаментах столько не живут, вот и всё.

Марк без сил сполз по стенке прямиком на пол цвета засохшей крови.

— Как они не понимают, — пробормотала Камилла, усаживаясь рядом. — Тело-то живёт. Нужно просто поймать нить…

Ильдан странно глянул на свою младшую. Помолчал и неуверенно спросил:

— Эта ваша нить… Она ведь не должна отрываться сама по себе?

Марк медленно поднял на него глаза.

— Не должна, — тихо проговорил он, в то время как в голове всё чётче проявлялась неприятная догадка. — Только сам рен может оборвать её, да и то далеко не каждый…

На несколько мгновений повисло молчание.

— Ну, — дрогнувшим голосом произнесла Азира, — в принципе, её можно понять. Я бы в таком состоянии…

Она замолкла и обернулась — за спиной послышался нетипичный для этих гулких пустых коридоров шум. А через секунду шестые уже вскочили на ноги, узнав голос своего куратора.

Ортей их будто и не заметил. Преследуемый по пятам двумя возмущёнными медиками, промчался по коридору и ворвался в палату, хлопнув за собой дверью. Шестые переглянулись и, игнорируя протесты вконец шокированных красных, последовали за старшим.

Карины не было видно за спинами четверых медиков, окруживших кровать. Все они удивлённо обернулись на шум. Ортей внимательным взглядом обежал их лица.

— Отлично, — выдохнул он, остановившись глазами на одной из медик. — Все прочь. Вилтора, будь добра, принеси самый острый и крепкий скальпель.

— Скальпель… — растерянно повторила медика, переводя взгляд на лежащую на койке форсу. — Но, Ортей…

— Быстро, — резковато велел куратор, а потом веским тоном добавил, глядя ей прямо в глаза: — «Лес полнился свободы духом».

Марк ощутил, как сердце женщины на миг остановилось.

— Да, — пробормотала она, испуганно оглядываясь на товарищей. — «Услышать смог здоровый слухом».

И метнулась за дверь, нечаянно толкнув при этом Марка плечом.