Детка

— О, да! — самодовольно протянул молодой юрист. — Завещание о передаче всего движимого и недвижимого имущества дочери Алисе Воронцовой было составлено еще в первый месяц рождения девочки, которая вскоре, увы, скончалось. Выходит, что я имею все основания аннулировать его.

Все. Свет перед глазами потух. А мерзкие голоса и крики вокруг перестали доводить меня до инсульта… В мои-то шестнадцать!

Я помню, как пришла себя. Марк Грант держал меня на руках и первое, что я заметила в его глазах — вину. Только вот он не был виноват ни в поступке родителей, ни в моей слабой нервной системе.

— Я не справилась… — едва слышно шепнула я и облизнула пересохшие губы. Краем глаза заметила, что мужчина сидит в пустом коридоре, а где-то рядом маячит спина Дмитрия Геннадьевича. — Мне нужно было лишь ответить на пару вопросов, а я… Подвела тебя… Снова…

Грант внимательно посмотрел мне в глаза и поморщился, будто я дала ему словесную оплеуху. На глазах появились слезы. Я не хотела выпускать их наружу, но жидкость так остро обжигала глаза, что пришлось моргнуть. Горячие капли стекли по скулам, но не успели дойти до конца. Грант вытер их легким поглаживанием и оставил ладонь на лице.

Он смотрел на меня так… Так, слово я — его мир и мое плохое настроение передается ему в стократном размере. Легкие касания к моему лицу действовали, как самое мощное успокоительное и афродизиак. Казалось не важным что там наплел молодой адвокат в суде. Есть только здесь, сейчас.

Этого взгляд… Он прожигал мне душу.

— Вы не правы, — прервал идиллию адвокат и я, немного отстранившись от Гранта, села. От меня не укрылось, как недовольно Марк поджал губу, но все равно притянул меня к себе за талию и переплел наши руки. Я так удивилась, что открыла рот и ошарашено посмотрела на него. Он лишь пожал плечами и спокойно сказал:

— Чтобы в обмороки больше не падала. В этот раз я не дам тебе упасть на пол.

— Так вот, — не унимался Дмитрий Геннадьевич, уткнувшись в свои записи, — Вы повели себя именно так, как было задумано. Теперь никто не подкопается к делу. В лучшем случае — вы получите наследство в полном размере. В худшем, ваша часть компании отойдет Марку Гранту. Но, как я понял, для вас это не проблема, да?

— Но тот адвокат сказал… — пытаясь вытянуть из себя хоть слово, я запнулась.

— Он играл свою роль и очень, признаться, качественно… Если бы парень увидел, что вы знали о махинации родителей, то сразу дело бы пошло по-другому сценарию. Вас бы стали обвинять в заговоре и вымогании денег обманным путем. Приплели бы настоящих родителей…

— Стоп! — слишком громко закричала я.

Голова шла кругом буквально ото всего, что я только что услышала, и мне срочно нужно было разложить все по полочкам. Все услышанное мне не нравилось и пока я не понимала почему. Объятия Гранта успокаивали и отвлекали от нужных мыслей, пришлось нехотя отстраниться и встать. Голова закружилась и я оперлась на стену.

— Воронцова, вернись на место! Скажи спасибо, что ты сейчас не в больнице. — прорычал Марк и почти вцепился в мое бедро, но я вовремя вывернулась и отскочила на пару шагов.

Вытянув вперед руку, принялась загибать пальчики:

— Подведем итоги! Первое, мои родители мне не родители. Кажется, они украли меня у кого-то или купили… Не хочу знать всех деталей, увольте! Второе, вы кажется знаете, кто мои настоящие родители и кто я на самом деле. И, наконец, третье… — я быстро скользнула взглядом по адвокату и остановилась на Марке. Он напрягся, как струна, и вытянулся. Черт, как бы я хотела ошибиться в своих мыслях! — Вы оба знали всю правду и молчали. Дмитрий Геннадьевич заваливал меня не нужными вопросами, но ни разу не затронул тему родства. Ни-ра-зу! Отличный адвокат упустил один из главных вопросов "случайно", да?! Не смешите. Я не настолько тупая, какой вы меня считаете.

Я отвела взгляд от насупившегося Гранта, который молчал, словно проглотив язык. Дмитрий Геннадьевич же не страдал неловкостью:

— Алиса, прекратите уподобляться взбалмошной школьнице! Мы ведем с Грантом сложнейшую борьбу за ваше наследство уже столько месяцев и вот, наконец, появился шанс подвести под всем черту! Один стресс в вашей жизни и настоящий обморок никак не скажется на вашем здоровье, зато в прессе появятся правильные статьи, судья пропитался к вам отцовскими чувствами, да и все теперь знают, что вы — жертва. Героиня! Та, кто должен выиграть! Та, на чьей стороне нужно быть!

— Охренеть! — не веря в то, что слышу, протянула я. — Просто охренеть и не встать!!!

— Алиса, поверь, если бы был другой вариант выиграть дело — я бы не стал так рисковать тобой и твоим эмоциональным состоянием. Мне… жаль… — выдавил из себя "благородный рыцарь" Марк, чем заслужил мой дикий смех. Он так удивился, что разом растерял энтузиазм извиняться и лицо по цвету сровнялось с идеально белой стеной рядом.