Детка

— Я рыдала на весь зал, как больная на голову, Марк! Они все видели меня такой… Все! — проорала я так громко, что проходящая мимо женщина вздрогнула и уронила папку с бумагами. Пришлось перейти на шепот, а еще и слезы снова не давали рассмотреть Гранта во всех красках… Господи, как давно я стала той сентиментальной истеричкой?! — Я рассмеялась адвокату в лицо, когда он сказал про родителей, потому что была уверена — будь это правдой, мой Грант давно бы уже сказал! А Грант, оказывается, просто молчал, чтобы я разрыдалась в нужный момент. Хотел, чтобы я узнала, что моя семья мне вовсе не семья перед сотней человек и эффектно свалилась в обморок… У тебя это вышло! Мои аплодисменты и искренние поздравления!

Он было открыл рот, чтобы что-то сказать, пока я сделала паузу в монологе, задыхаясь. Но из-за поворота показался знакомый силуэт и я, вытерев глаза, узнала в нем Никиту.

— Черт, Воронцова! Я все этажи оббегал. Еле уговорил меня пустить… — начал причитать друг, схватив мое лицо в ладони и рассматривая со всех сторон. Судя по его испуганному лицу, приложилась я лбом конкретно.

— Вали на хрен, Орлов! — услышала я злобный голос Гранта. А когда удивленно взглянула в его закипающее лицо, заметила, что еще немного и начнется неравная схватка. — Я тебе не все сказал? Еще раз твоя мамочка будет использовать знакомства, чтобы выписать сынку пропуски в суд — закрою на хрен ее богодельню! Думаешь, не знаю, что с этого она имеет не хилое состояние?!

Зачем Марк говорил это, когда следовало извиняться? Зачем усугублял свое положение еще больше? Черт его знает, но то, как Никита подался вперед, явно собираясь выбить из Гранта весь дух — мне определенно не понравилось и отвело лишние мысли в сторону.

Марк усмехнулся и раскинул руки, в приглашающем жесте. Он только и ждал, когда Орлов кинется на него, а в глазах плясало убийственное пламя. Он хотел этого. Хотел врезать Никите, но первый бы ни за что не начал…

— Ну же, малыш! — весело подбодрил его, — Ясно. Кишка тонка. Зато какой смелый на словах, ууу!

И тут кулаки Никиты сжались так сильно, что стало ясно — без борьбы он не сдастся, пойдет до конца. Оценив комплекцию массивного накачанного опекуна и худого щуплого друга — пришла к неутешительным выводам…

Нет, драки нужно было не допустить!

Резко став на пути Никиты, я сжала ладонями его лицо и только для него прошептала:

— Он специально грубит и выводит тебя. Зачем — не знаю. Но оно того не стоит, поверь.

— Детка, вернись на место! — спиной услышала я совсем не добрый голос "братика". А когда не послушала, он добавил: — Быстро. Еще раз повторю и тебя ждут проблемы.

— Давай сбежим. Вместе. Только ты и я, а? — оживленно предложил друг и столько надежды было в его голосе, что меня повело. — Ничего такого. Просто хочу провести день весело… Как раньше.

Я было хотела тактично отказать, но тут получила "удар в спину" от Гранта:

— Кажется, я запрещал тебе с ним общаться, Воронцова. Раз до тебя так туго доходит, то до конца пребывания в Москве ты под домашним арестом! Выходить на улицу можешь только с моего разрешения или… со мной!

— Давай! — сцепив зубы, ответила я довольному Никите, а затем, поворачиваясь спиной к безучастному адвокату и наигранно спокойному опекуну, демонстративно взяла друга за руку и помахала на прощание ручкой.

— До совершеннолетия я несу за тебя ответственность и заявляю, что стоит тебе переступить порог суда — и тебя ждут проблемы! Хочешь узнать, какие? Счастливого пути! — крикнул мне в след Грант.

— Ждать-то осталось два дня! — как бы невзначай бросил юрист и Марк прорычал. По-настоящему! Буквально сломав кулаком стул рядом с ним!

Мурашки прошли по спине. Пришлось остановиться и, переглянувшись с не менее ошарашенным другом, посмотреть на Дмитрия Геннадьевича.

— О чем вы?.. Что вы имели ввиду?! — нетерпеливо протараторила я, совсем не замечая огнедышащего дракона рядом.

— Как я понял, долгих объяснений вы не любите, Алиса. Скажу кратко. Вы, оказывается, на год старше, — игнорируя строгий взгляд босса, поделился адвокат. — Ваши родители так хотели подобрать похожую девочку внешне (голубые глаза, светлые волосы и так далее), что согласились даже на годовую разницу. Вам сейчас семнадцать на самом деле, и, по странному стечению обстоятельств, — восемнадцать будет тридцать первого декабря. То бишь через два дня. Достаточно ясно изъясняюсь?

Внутри наступило такое замешательство, что думать здраво никак не получалось. Никита весьма ощутимо потянул меня за руку, заставляя повернуться спиной и бросить опекуну:

— Ну что же, тогда увидимся через два дня, да? Пока, Грант!

Я была слишком зла, обескуражена и расстроена, чтобы находиться в обществе Марка еще хоть минуту!

* * *

Я заходила в здание суда запуганной шестнадцатилетней девчонкой, а вышла счастливой, практически совершеннолетней, девицей, под руку с парнем, приехавшим на байке! Я не знала, почему мне так хорошо. Почему смеялась и орала всю дорогу, когда Никита вез меня куда-то. Я даже не спрашивала — куда. Было плевать.