Детка

— Понятно… ладно, я домой… — в конец концов горестно протянула я и начала подниматься. Несмотря на то, что голова снова соображала здраво и требовала отправиться домой, тело меня совсем не слушалось, так что отойти дальше двух шагов от стула я не смогла. Никита воспользовался этим и вцепился в мою руку мертвой хваткой. — Ну ты чего? Я тебя услышала. Все поняла. Теперь хочу домой… спать.

Он посмотрел на меня с такой тоской и безысходностью, будто сам понял, что только что все испортил. Я не любила парней-тряпок, а особенно тех, кто жаловался девушкам на ерунду. Даже мне всегда было стыдно! Никита никогда таким не был, до этого момента. Но ведь… у каждого из нас бывают такие времена, когда мы сами на себя не похожи, да? Только поэтому я не ушла, а выслушала его.

— Алиска, ну прости… Может, переусердствовал я в суде. Может, брат твой даже правильно меня послал, но… Не уходи! Прошу! Я сейчас вызову такси, довезу тебя домой сам… — я тяжело выдохнула, а он потянулся к своему смартфону. Его глаза округлились, когда на дисплее высветилось больше пятидесяти пропущенных. — Черт! Мамаша, по-моему, "работает" вместе с Грантом. Они практически разрядили мой телефон своими звонками и СМСками.

Через пятнадцать минут приехало такси и я в который раз порадовалась, что не выбежала из бара раньше, чем поговорила с Никитой. Во-первых, у меня с собой не было даже телефона, а про деньги и карточки я вообще молчу. Во-вторых, Никита был хорошим парнем и не стоило прекращать общение только потому, что он позволяет себе плохо высказываться о Гранте. Хотя, признаться, это бесило так сильно, что я чудом сдерживала пару ласковых!

— Остановите тут! — внезапно воскликнул Никита, заставляя меня буквально подпрыгнуть на месте. — Алис, выйдем на пару минут? Поговорить надо. Что-то подсказывает, потом ты этого не захочешь.

Мы вышли на набережной Москвы-реки. Вода покрылась толстой коркой льда и мы спустились вниз, где не было ни одного человека. Не мудрено! Такой лютый холод стоял, да и сильный ветер вперемешку со снегопадом не давал открыть глаза.

— Алиска, ну я не хотел тебя обижать и тем более разочаровывать… — абсолютно трезвым голосом прошептал он. — Просто… Ну не нравится мне этот Грант. Странный какой-то! Смотрит на тебя совсем не… как на сестру, понимаешь? Будь осторожна.

— Это вообще не твое дело, — слишком резко ответила я, от чего сразу смутилась и более миролюбиво продолжила: — Пойми ты, наконец, он — мой самый близкий человек. И если ты говоришь что-то плохое в его адрес, то я априори не могу испытывать к тебе хороших чувств.

Никита усмехнулся и как-то недоверчиво протянул:

— Самый близкий человек? Как странно… — его руки скользнули по моим замершим ладоням, которые я грела у груди, и тут же отпустили. Он начал ходить вокруг меня кругами, попеременно выкрикивая: — Да пойми ты наконец, он тебе не друг! Дело какое-то странное… Ты думаешь, он не знал, что родители тебе не родные?! Он-то?! С его возможностями? И вообще, как Воронцовы ребенка прятали? Я, конечно, не имею сестер, братьев и своих детей, но уверен, что полугодовалый и полуторагодовалый ребенок очень отличаются, хотя бы по росту! А этот ушлый адвокат сказал, что родители после смерти первого ребенка вывели тебя в люди спустя две недели. Что за бред?! Уверен, Грант и к этому причастен!

Ответ я выдала немного позже, чем требовалось, потому что последний вопрос Никиты действительно заставлял задуматься. Что за черт, это нужно выяснить! Наверняка сохранились какие-то фото в интернете…

— Ага, Никит. А еще в стране кризис. Наверняка, Грант наколдовал! — буквально выплюнула я и пошла обратно в такси. Хотелось скорее оказаться дома и лечь спать. Подальше от Никиты, Марка и… кого бы-то ни было!

Парень догнал меня у самой машины. Грубо потянул за локоть и, когда я уже хотела залепить ему пощечину, плюхнулся на колени. Вокруг ходили люди, я почувствовала себя очень неудобно.

— Алиска… Алисочка, ну прости меня… Я просто… Я уже не знаю, что сделать, чтобы ты обратила на меня внимание! Мне охренеть как не нравится, что этот Марк постоянно крутится вокруг тебя, указывает, что делать и… оберегает. Это я должен быть! Не он, а я. Понимаешь?! — он кричал это так отчаянно и громко, что подумала, что поспешила с выводами и парень совсем не протрезвел. Он был не просто пьян, а слишком и слишком сильно! — Я люблю же тебя, дурочка. Не сказал, когда ты с другом моим целовалась… Не сказал, когда ты в Америку свою улетала… Боялся спугнуть, надавить, а в результате?! К чему все пришло? Ты вообще смотришь на меня, как на кусок приставучего дерьма!

На душе стало так неприятно, потому что ощущала себя дерьмом именно я. Мне было приятно иметь такого друга, как Никита, и я всегда знала, как он ко мне относится. Только вот сделала все, чтобы он и пальцем ко мне не притронулся. Ох, как зря я дала ему надежду и позволила поцеловать… Идиотка!

— Никит, я…