Детонька

– А что же делать? Я когда нервничаю, или расстраиваюсь, сразу есть хочу.

– Тебе-то, что расстраиваться?

– За тебя. Ты же переживаешь.

Влада хмыкнула, – переживаю, конечно, как любой нормальный человек в такой ситуации. И что теперь головой о стенку стучать?

– А ты ее любила?

– В смысле?

– Ну, бабушку, любила?

– Я ее уважала, этого вполне достаточно. – Отрезала Влада.

Когда все формальности были улажены, внучка получила урну с прахом Стефании Юзефовны. Пани бабуся должна покоиться в нише стены на Введенском кладбище, рядом с ненаглядным Мареком.

Анька ждала за воротами, сестра хотела проститься с пани бабусей одна. Молчаливый дядечка закрыл нишу табличкой, старательно закрутил шурупы, получил деньги и ушел. Влада салфеткой протерла гладкую поверхность с выбитыми буквами, поправила букетик искусственных цветов в металлическом держателе.

Наверное, надо что-то сказать, прощайте Стефания, или спите спокойно, бабушка. Или, дядя Марек, возвращаю твою маму. Но фразы казались какими-то глупыми и не нужными. Чуть дальше у стены стояла женщина с опущенной головой, что-то шептала, глядя в крохотную книжечку.

– Panno święta, Matko Boża Częstochowska!
Oto do stóp Twoich upadam, pod opiekę się Twoją uciekam,
przyjmij mnie, błagam Cię i osłoń płaszczem swej dobroci.
Czuję, żem nie godzien (na) Twych względów….4

Влада прислушалась, разобрала только «Матко Боска Ченстоховска». Женщина читала молитву на польском языке. Ну, будем считать, что прощание с пани бабусей состоялось по всем правилам. Уходя, она не удержалась и посмотрела возле какой таблички стоит женщина. «Агнешка Дымна, Беата Дымна» и дата рождения и смерти. Мелькнула идиотская мысль, бабушка оказалась в неплохой компании.

Анька разговаривала с теткой, продающей венки и букетики. Сестре пришлось окликнуть ее несколько раз.

– Что ты вечно со всеми в разговоры лезешь, как из деревни прямо!

– А что такого, – обидчиво пробормотала сестра. – Тебя знаешь, как долго не было. А женщина эта, рассказывала, что у нее сын в армии погиб, а она на кладбище работает. Я бы так не смогла.

– Ну и что? Работа как работа. Может она больше ничего не умеет, или не берут никуда.

– Ну, все – таки как же? Сын умер, а она каждый день на кладбище, ужас какой. Влад, а поминки-то? Нехорошо просто так похоронили и все. Тетя Наташа с тетей Любой, говорят поминать надо усопших.

– Нашла, кого слушать! Своей головы нет что ли? Тоже мне эксперт по жизни, тетя Наташа.

По улице шли молча, пока Влада не увидела приличное кафе.

– Ну, пойдем, помянем, раз так полагается.

Анька ойкнула, но послушно засеменила за старшей сестрой. Красиво как! В полумраке, резные столики, диваны с подушками, на столах лампы под старинные подсвечники.

Не успели сесть, подбежал официант, смазливый молодой человек, в белой рубашке с жилетом, улыбка на все лицо, словно только их ждал.

Влада закурила, подвинула Аньке меню.

– Выбери, что ты хочешь.

Сестра разглядывала фотографии блюд, шепотом читала названия.

– А что такое «панкотА»?

– Панакота, – поправила Влада. – Ну, это крем из сливок, сладкое короче, десерт.

– А брускетта?

– Да так, вроде бутерброда, только с кучей начинок.

– Ой, Владка! Тут на все такие цены! За эти деньги можно неделю есть!

– Ты совсем, что ли с ума сошла? Еще громче крикни на все кафе! – Прошипела Влада. – У меня с деньгами нормально, поняла! Выбирай быстро, с тобой со стыда сгоришь.

– Я не могу, – жалобно пропищала Анька.

Влада сердито раздавила окурок в пепельнице. Подняла руку, чуть только пальцами не прищелкнула. Официант тут же с готовностью склонился над столиком.

– Будьте добры: два цезаря с креветками, две куриные грудки-гриль, панакоту, малиновый чизкейк, дабл капучино, американо и два чинзано чилини.

Бедная Анька уставилась на официанта, даже не записал, неужели запомнит эту непроизносимую речь? Запомнил! Со словами: – «Ваш заказ», повторил все слово в слово, Только уточнил, подавать ли кофе сразу, или позже.

Влада вспомнила, как первый раз пошла с бабушкой в кафе. Неужели так же, как сестра таращилась в меню, не понимая и половины. И так же испуганно смотрела на цены? И тут же всплыло, как мечтала стать такой же, как пани бабуся, и пригласить Аньку в кафе и угощать любыми блюдами. Да, сбылось, в точности как хотела, только повод конечно не лучший.

Сестра попробовала чинзано, ой так он слабенький, там градус то наверняка меньше чем у пива. Однако вскоре Аньку «повело», щеки покраснели, голос стал громче.

Влада ела мало, так поковыряла для порядка. Заказала себе еще коктейль, ничего не берет. Коньяка что ли выпить? Анька переживала, что сестра ничего не ест, а с собой унести не в чем и неудобно.

Влада смотрела на младшую сестру, добрая она, хорошая. Наивная только, вся в маму. И, наверное, действительно похожа на прабабушку Веру.